.. Эй, Заррахид, ты как насчет Беседы?
-- Всегда с удовольствием,-- качнул рукоятью Заррахид, до того молчавший и
лишь ритмично постукивавший о бедро Коса ан-Таньи.
Разрешения вступить в разговор эсток спрашивать не стал. Еще бы -- он теперь
свободен, как и Кос... поскольку мой меч оказался ничуть не умнее меня самого,
уволив Заррахида с должности... с той же самой должности, с какой я уволил
ан-Танью, только разве что без письменного приказа.
А результат оказался одинаковым.
Я снял руку с Единорога и задумался о перемене в поведении Коса. После
увольнения мой дворецкий неожиданно преобразился: спал, сколько хотел,
заказывал блюда дороже, чем я, зачастую ехал впереди меня и полюбил
размышлять вслух о "некоторых бездельниках". Я уж было подумывал принять
его обратно на службу, заверив необходимые бумаги в ближайшем городе -- да
только не знал, согласится ли Кос?
Я бы на его месте ни за что не согласился.
Потом я случайно задел локтем Сая Второго -- и мысли мои вернулись к
Блистающим, прошедшим Шулму и устроившим эмирату кровавую баню. С
целью спасения мира Блистающих. М-да... простая, однако, штука -- жизнь! Ни
тебе мифических убийц-асассинов, ни зловещих Тусклых с теплым клинком -- а
если себе за горами-пустынями какая-то Шулма, которой до нас восемьсот лет
тянуться, и есть бежавшие оттуда наши же Блистающие, узнавшие вкус крови.
А что им оставалось -- скажи, Чэн-умница?! Этому Саю дерьмо в Кабире
мешать -- счастье после Шулмы! Ведь они, небось, объясняли -- им не верили;
доказывали -- их не поняли или не захотели понять; и тогда они начали нас
спасать. Как могли, как умели, убеждая кровью, смертью...
И убили Друдла!
Вот не умею я спокойно рассуждать... Как вспомню последний бой шута, так
готов Сая этого узлом завязать! Я руку свою родную, отрубленную -- и то
простить готов, а Друдла никогда и никому не прощу.
Радуйтесь, Блистающие из Шулмы -- нашли вы последователей! Чэна Анкора с
Единорогом... и пошли последователи по следу вашему.
Радуйтесь и ждите!
Правда, вряд ли много таких, как я, наберется. Кто еще сумеет (или захочет)
узнать цену крови, и звону сломанного клинка, и звуку, с каким входит в тело
отточенная сталь?
Не успеть вам, беглецам... не переучите. Даже если у вас -- у нас! -- есть в запасе
несколько лет. Три. Пять. Десять. Все равно -- не успеете. Мало найдется людей
и Блистающих, способных понять; еще меньше -- способных отказаться от
идеала, от искусства и изящества Бесед ради жестокой науки убивать. Пусть
даже и во имя будущей жизни -- своей и своих близких.
Мало. Даже если каждый будет стоить десяти, двадцати шулмусов -- что с того?
И грозой пройдет по эмирату Джамуха Восьмирукий...
Ну а допустим, что ваш план, беглецы, удался! Чем тогда мы будем лучше тех
же шулмусов? Живее -- будем, а вот лучше ли?.. И покатится вспять время,
отбрасывая нас к эпохе варварских войн, тяжелых доспехов и Диких Лезвий.
Что лучше?
И есть ли третий путь?
Путь Меча?
Одно было ясно -- мир стремительно меняется, и никогда уже ему не быть
таким, как раньше... мир -- он ведь тоже один.
Один против неба.
-----------
Глава одиннадцатая
1.
Чуть в стороне от дороги нашлось прекрасное местечко для Беседы. Мы слезли
с коней, у Коса в руке немедленно оказался обнаженный эсток, и они принялись
методично накручивать "Большую спираль Огня", которую я до того видел в
их исполнении всего дважды.
Сам я почти не разминался. Вот ночью, на постое, выйду я тихо во дворик и
погляжу всерьез, как жить мне в новой одежке да за какой конец меч держать. А
сейчас -- пустое это дело, баловство и больше ничего. Ночью, ночью подойдем
к коню неизведанного с уздечкой умения -- тут спешить ни к чему, мы теперь
ученые...
... Кос встал напротив -- и мы поклонились друг другу, тщательно соблюдая
этикет. За нами никто не наблюдал, но ритуал -- это для себя, а не для других.
Повинуясь подсказке Единорога и полностью с ним согласный, я положил
левую руку на рукоять Дзюттэ.
-- Не возражаете? -- спросили мы с Дан Гьеном одновременно у Коса и
Заррахида.
-- Пожалуйста,-- вежливо улыбнулся ан-Танья и сверкнул на солнце эсток.
Улыбки и блеск -- вещь хорошая, а добрый выпад -- лучше. Посмеиваясь над
собственным пафосом, я ушел от рванувшегося вперед Заррахида (или Коса?),
Единорог проводил со-Беседника чуть дальше, чем тот намеревался пройти, и я
попытался пустить в ход Дзюттэ -- ну а он, соответственно, попытался
задействовать мою левую руку.
Нет, зря я все-таки считал раньше, что работать двумя клинками -- это то же
самое, что спать с двумя женщинами.
Это гораздо хуже.
И с первого раза вообще не выходит.
-- Твоему болвану-Придатку надо и вторую руку отрубить, а вместо нее
железную приделать,-- огрызнулся Обломок.-- Я его веду, а он...
Я ничего не ответил, потому что Кос резко шагнул ко мне, и острие Заррахида
замерло на волосок от зерцала моего доспеха.
-- Ну и колол бы,-- заметил я ан-Танье.-- Чего испугался?
И выпятил бронированную грудь.
Бывший дворецкий немного смутился.
-- Непривычно как-то... попробовать надо,-- пробормотал он, пряча глаза.
-- Пробуй!
Мы сошлись, я специально открылся, но острие эстока и на этот раз замерло на
том же расстоянии.
-- Не могу,-- дрогнул эсток, а на лбу у Коса выступили мелкие капельки пота.
-- Ладно, хватит на этот раз,-- смилостивились мы с Единорогом, и даже
Обломок не сообразил, что все встало с ног на голову, и Беседа превратилась
чуть ли не в экзамен для Коса и Заррахида.
-- Вот на постое повешу я доспехи на стенку,-- властно бросил я, закрепляя
успех,-- там и поучишься. Авось, пригодится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169