Я резко увёл машину вбок, чтобы разминуться с
ним, но тем не менее мы столкнулись и гондола затряслась. На панели управл
ения загорелись аварийные огни. У моего судна были повреждены дюзы и сни
зилась манёвренность. Внизу лавовое озеро вспыхнуло, стремясь поглотит
ь меня, но я сумел спастись, отлетев от засыпанного пеплом берега.
Все это время я не прекращал читать слова.
Гондола Имперских Каменоломен села мне на хвост, окрашивая воздух лазер
ными всполохами. Мы стремительно облетели антрагатовую колонну, но мне н
икак не удавалось избавиться от преследователя. Я попытался представит
ь, что бы на моем месте сделала Медея Бетанкор. Или Мидас. Я замялся, чуть не
сбившись с речитатива, когда обдумывал и производил отчаянный манёвр.
Вражеская гондола летела прямо позади меня. Я резко сбросил скорость и с
умел с помощью стабилизационных ракетных двигателей развернуть антигр
авитационную машину на месте, опуская её нос перед противником, точно в р
еверансе. А потом включил шахтёрский лазер.
Гондола Объединённых Каменоломен оказалась слишком близко от моей кор
мы, чтобы успеть увернуться или затормозить. Думаю, пилот решил идти на та
ран, но я оказался слишком высоко. Он пролетел подо мной на полном ходу так
близко, что сорвал с днища моей машины прожектора и антенны ауспекса.
Но кроме того, он пролетел прямо через сверкающее копьё моего промышленн
ого лазера, разрезавшего гондолу Имперских Объединённых Каменоломен о
т носа до хвоста. Распавшись на две половины, она закружилась и упала в рас
калённую добела магму.
После двух столкновений моя машина дышала на ладан. Я продолжил свою дек
ламацию, надеясь, что краткая заминка не будет иметь значения.
Лишившись своих антенн, ауспекс ослеп, но я всё равно видел Калейла. Он мча
лся над озером, направляясь прямо ко мне.
Моя гондола зависла на месте. Пришло время действовать, и, поскольку я уже
сделал свою ставку, пришло время для слов. Я отключил транслятор и активи
ровал открытый вокс-канал.
Ц Калейл?
Ц Хорн!
Ц Не Хорн, а инквизитор Эйзенхорн.
Тишина. Он был уже в двухстах метрах и мчался на скорости, которая гаранти
ровала нашу одновременную смерть. Я поднёс вокс поближе к губам и вложил
всю без остатка Волю в одно слово.
Ц Нет, Ц сказал я.
Гондола Ортог Прометиум изменила курс и спикировала прямо в лавовое озе
ро. Над тем местом, где она упала, поднялось огненное облако.

Я направил свою изувеченную гондолу к берегу и приземлился примерно в дв
адцати метрах от Плиты. Медея застонала. Мне было страшно даже представи
ть, какие сны наводняли её дремлющее сознание.
Ц Прочь из моей головы! Ц громко прорычал я в ответ на непрестанный шёп
от Плиты.
Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы перемотать запись в вокс-т
рансляторе на начало и установить её на непрерывный повтор. Затем я напр
авил его сигнал в эхолот, который при анализе пород и установлении место
положения судна обычно использовался в качестве дополнения к ауспексу.
Я вертел ручки настройки до тех пор, пока мощный сонар не оказался нацеле
н прямо на зловещий десятигранник.
Плиту пронзили потоки ультразвуковых импульсов. Императорский Молебен
Об Изгнании Варпа, зубрившийся наизусть всяким примерным школьником Им
периума. Невинная молитва, ограждающая от тьмы, изгоняющая Хаос. Сомнева
юсь, что когда-либо её использовали столь действенно. Вряд ли мои наставн
ики из школума когда-либо задумывались о таком применении этого простог
о, монотонного речитатива.
Ц Слова, Ц пробормотал я. Ц Твой мерзостный шёпот против моих слов мог
ущества. Как тебе это нравится?
Я включил сонар на полную мощность. Одного только потока звуковых волн х
ватило бы, чтобы оглушить человека и перемолоть ему кости.
В течение минуты я напряжённо вглядывался в массив Плиты, боясь, что ниче
го не выйдет. Но потом шептание прекратилось. Его сменило гневное и мучит
ельное инфразвуковое стенание, и наконец наступила агония.
Поверхность Плиты стала бесцветной, словно в одно мгновение покрылась п
лесенью. Она задрожала, круша обсидиан вокруг себя.
Потом её внутреннее свечение мигнуло и угасло. Десятигранник стал неотл
ичим от окружавшего его чёрного вулканического стекла.

Когда Плита умерла, то же самое произошло и с её слугами, и с отвратительны
м червеобразным порождением. Удостоверившись, что Медея теперь просто с
покойно похрапывает во сне, я медленно повёл повреждённую гондолу обрат
но, как раз вовремя, чтобы увидеть, как последние липкие останки мерзкого
червя воспламеняются и соскальзывают с измятого корпуса транслитопеда
. В воздух столбом поднимались чёрная зола и дым горящего жира.
Пылающие трупы культистов усеяли дно пещеры. Неподвижные Ловчие стояли
среди них, ожидая следующего распоряжения.

Огромная буровая машина была измята и покорёжена, но не вышла из строя. Ко
гда я посадил гондолу в ангар, появились техножрецы Бура, чтобы лично поз
аботиться о бессознательном теле Медеи.
Главный коридор машины был изогнут под странным углом. Инженеры Бура все
ещё пытались восстановить работу инерционных амортизаторов.
В воздухе витал едкий дым, к которому примешивались неприятные запахи го
рящей плоти. Эмос встретил меня в дверях зала управления и кратко обнял. П
одобное проявление чувств было для него редкостью. Бур потерял свои оран
жевые одеяния. Он наблюдал за нашим столь человеческим объятием с края м
остика, и его нагой, зловещий, чуждый силуэт вырисовывался на фоне пожара,
бушующего среди терминалов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113