Не буду пересказывать его фабулу, замечу только, что речь в нем шла об убий
стве человека в пещере. Но не в этом дело. Меня тогда поразили описания пещ
ер, и страстно захотелось увидеть эти красоты своими глазами.
Этой книги у меня давно уже нет, в памяти сохранились только смутные восп
оминания, но одна фраза всплыла из глубин сознания: «Недалеко от входа в п
ещеру известняковый потолок нависает над головой так низко, что ходить в
полный рост невозможно, приходится наклонять голову. Но постепенно пото
лок становится выше; кристаллы флюорита, будто инкрустированные в стены
, удивительно ярко сверкают в темени пещеры».
А далее шли описания сотворенных природой огромных «залов»: «Потолки вы
сокие, футов в сто. С них свисают сталактитовые „сосульки“ Ц сотни, тысяч
и штук. А в середине „зала“ крупные сверкающие сталактиты цвета жемчуга
образуют словно огромную „люстру“. На стенах привлекают внимание созда
нные природой невероятные блистающие рисунки, узоры. Кажется, находишьс
я в сохранившемся с древности величественном, изумительной красоты дво
рце».
И только теперь я понял, что между пещерами, описанными в книге, и реальной
пещерой, в которой я сейчас находился, существует огромная разница.
Мы, разумеется, понимали, что находимся в настоящей сталактитовой пещере
. Здесь тоже повсюду с низкого потолка свисали сосульками бесчисленные с
талактиты. И на стенах тоже были созданные самой природой виньетки и узо
ры, но тут они не светились прозрачностью, не были так роскошны и романтич
ны, как расписывалось в книге.
И пол, и стены, и потолок Ц все было сырым; время от времени капли воды пада
ли за шиворот. Тяжелый, затхлый воздух был пропитан влагой. Флюориты, как д
рагоценные камни, вправленные в стены, тоже не радовали глаз; вероятно, ту
т их просто не было.
Мы чувствовали себя так, словно попали на дно колодца. Обуреваемые беспр
едельной тревогой, двигались как слепые, на ощупь, держась за стены, с осто
рожностью передвигая ноги. Бумажного фонаря хватало на два-три метра вп
ереди, а вокруг была сплошная темень без начала и без конца. Беспокойство,
неопределенность давили тяжким грузом, стало тяжело дышать. И ужасно хот
елось вернуться к развилке, откуда мы пришли сюда.
Неужели женщины отличаются большей отвагой, чем мужчины? Я бы с радостью
бросил все и вернулся, но стыдно было перед Харуё и Норико, без всякого роп
ота двигавшимися вперед. Харуё на пару шагов впереди, Норико Ц рядом, при
жимаясь ко мне. Никто не произносил ни слова.
В этой части пещеры было множество ответвлений, и не раз мы останавливал
ись в растерянности, не ведая, куда идти дальше. В таких случаях Харуё при
слабом свете фонаря изучала карту и снова пускалась в путь, не советуясь
с нами.
Я неоднократно упоминал, что доброта Харуё с самого моего приезда в дере
вню была моей единственной опорой.
До сих пор Харуё ни разу не проявляла недовольства мною, всегда была спок
ойна, благожелательна ко мне, с нею я всегда чувствовал себя уютно.
Что же случилось сегодня? Чем объяснить ее внезапное упрямство и отчужде
ние? Может быть, я сделал что-то не так? Чем-то обидел ее?
В конце концов мы догнали Харуё, и я, положив руку ей на плечо, остановил ее:

Ц Харуё-сан, погоди. На что ты сердишься? Почему все время молчишь?
При слабом освещении я тем не менее разглядел лицо Харуё. Оно было белым к
ак мел и совершенно непроницаемым. Холодная испарина блестела на лбу. Он
а тяжело дышала, беспрерывно ловя ртом воздух.
Ц Я… Я совсем ни на кого… не сержусь.
Ц Нет, сердишься. На меня? Пожалуйста, Харуё-сан… Прости меня, если я был в
чем-то не прав. Сказки, что я сделал не так? Я искуплю свой проступок. Но и ты
перестань дуться, если не хочешь довести меня до отчаяния.
Сестра молча долго смотрела на меня, потом ее лицо скривилось, как у собир
ающегося зареветь ребенка.
Ц Тацуя-сан!.. Ц Харуё неожиданно припала к моей груди и громко зарыдала.

Ц Ну что ты, что ты… Успокойся! Мы с Норико были изумлены.
Сестра, не отрываясь от меня, продолжала надрывно плакать.
Ц Прости меня, Тацуя-сан, прости… У меня и в мыслях не было сердиться… Во в
сем я виновата. Ты ни в чем не провинился. Виновата только я, одна я… Прости
… Пожалуйста, прости меня.
Сестра потерлась лицом о мою грудь и снова безудержно зарыдала. Ее слезы
жгли меня сквозь одежду.
Я не знал, что делать. Не мог понять, как объяснить внезапную смену настрое
ния Харуё, внезапного взрыва чувств. Первым побуждением было успокоить е
е, но я не знал как. Я сжал ее руку, погладил, оставалось только ждать, когда
плач прекратится сам собой. Норико тоже совсем растерялась и, видимо, не м
огла найти нужных слов, только с тревогой наблюдала за Харуё.
Прошло немало времени, прежде чем всхлипывания Харуё прекратились. Я лас
ково погладил ее по плечу;
Ц Харуё, милая, ты наверняка безумно устала, оттого и плакала без всякой
причины. Давай вернемся домой и хорошенько отдохнем.
Ц Прости меня.
Сестра наконец оторвалась от моей груди, вытирая слезы, виновато улыбнул
ась и с благодарностью взглянула на меня:
Ц Что-то на меня накатило. Без всякого повода раздражение обуяло, потом
разревелась… Норико-сан, мое дурацкое поведение, наверное, шокировало в
ас…
Ц Нет, совсем не шокировало, только встревожило. Сейчас, Харуё-сан, надею
сь, вам лучше?
Ц Да, все прошло. Наверное, правда от переутомления. В последнее время бе
ссонница замучила. Да, лучше возвращаться, в таком месте долго находитьс
я вредно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88