После подсказок со стороны исследователей: «Пики обычно черные, но м
ожет оказаться…», многим испытуемым удавалось изменить восприятие и до
вольно быстро отыскать необычные карты. Однако некоторых такие подсказ
ки, наоборот, смущали, и для правильного определения карт им требовалось
больше времени.
Здесь можно провести аналогию с осознанными сновидениями: подобно тому
как испытуемые в нормальном состоянии полагают, что пики черные, а черви
красные, сновидцы считают себя в обычном сне бодрствующими. Когда нам сн
ятся причудливые события, а такое часто бывает во время БДГ-сна, мы каким-
то образом воспринимаем их как нечто обыденное. Если приходится замечат
ь или переживать что-то необычное, то мы в любой момент способны это рацио
нализировать. Такая способность основана на уверенности, что в (иллюзорн
ой) концептуальной модели мира для сновидца всегда «существует логичес
кое объяснение».
Случалось, что люди, узнав от меня о существовании осознанных сновидений
, в первую же ночь переживали этот феномен. Эта категория людей очень похо
дит на тех испытуемых, которые легко воспринимают подсказки. Они знают, ч
то, хотя для некоторых несоответствий в реальном мире и можно найти «лог
ические объяснения», лучшим объяснением для аномалий служит иногда осо
знание того, что ты спишь.
Наши сознательные и бессознательные ожидания и предположения удивител
ьным образом влияют на форму, которую приобретает осознанное сновидени
е. Как я уже говорил, аналогичное влияние они оказывают и на нашу обычную ж
изнь. В качестве примера сознательного ограничения человеческих спосо
бностей можно привести известный миф о невозможности пробежать милю бы
стрее, чем за четыре минуты. На протяжении многих лет это казалось неверо
ятным… пока кто-то не пробежал, сделав невозможное возможным. Почти сраз
у многие другие смогли повторить это достижение. Концептуальный барьер
был преодолен.
Есть основания полагать, что в мире снов ожидания играют еще более важну
ю роль. В конце концов, в физическом мире существует множество ограничен
ий, связанных со строением нашего тела, не говоря уже о законах физики. И х
отя барьер «четырехминутной мили» оказался непреодолимым, существуют
абсолютные пределы человеческой скорости: обладая нашим сегодняшним ф
изическим телом, пробежать ту же милю за минуту невозможно. Между тем в ми
ре снов физические законы полностью игнорируются: в снах, например, нет г
равитации.
Эквивалентом физических законов в мире снов являются законы психологи
ческие. Именно эти законы, обусловленные функциональной ограниченност
ью человеческого мозга, сдерживают поведение осознанно сновидящего. На
пример, осознанно сновидящий иногда обнаруживает, что не в состоянии про
честь больше одного-двух слов. Как отмечал Моэрс-Месмер, буквы в осознанн
ых снах катастрофически не желают оставаться в покое. Когда он пытался с
фокусироваться на словах, буквы превращались в иероглифы. Заметьте, я не
говорю, что мы не можем читать во сне. Мне самому несколько раз снилось, ка
к я делал это, однако это были не осознанные сны, в которых написанное появ
ляется в результате сознательного напряжения воли. Следующий пример во
зьмем из свидетельств Сен-Дени, который рассказывал, что часто оказывал
ся не в состоянии изменять уровень освещенности в собственных осознанн
ых снах. Мне приходилось испытывать аналогичную трудность, которую Хирн
окрестил феноменом «выключателя света». Конечно, психологические огра
ничения кажутся незначительными по сравнению с теми, которые налагаютс
я на нашу обычную жизнь физическими законами. Тем не менее слишком больш
ое количество психологических обусловленностей может ухудшать качест
во осознанных сновидений.
Переживания, испытываемые конкретным сновидцем, подвергаются мощному
давлению со стороны ожиданий. Приводимые ниже примеры красочно иллюстр
ируют это. Русский философ Успенский, основываясь на теоретическом фунд
аменте, полагал, что «спящий не может думать о себе до тех пор, пока эта мыс
ль сама не станет сном». Отсюда он заключал, что «человек не может во сне п
роизнести своего имени». Неудивительно, что, по словам Успенского, можно
«ожидать», что «если я произнесу во сне свое имя, то немедленно проснусь».

Ouspensky, P., A New Model of the Universe (London: Routledge amp; Kegan Paul,1931,1960) p. 281.
Эксперимент, скорее даже упражнение, предложенное Успенским, долж
но было ясно продемонстрировать влияние, которое переживание оказывае
т на события, происходящие во сне.
Одна из испытуемых Селии Грин, называемая «Субъектом С.», услышав об этом
упражнении, решила поэкспериментировать с эффектом произношения собст
венного имени во время осознанного сна. Вот что она сообщает об этом: «Я по
думала о феномене, описанном Успенским, и ощутила своеобразный провал в
сознании. Мне не удавалось найти два нужных слова. Все это сопровождалос
ь чувством какого-то головокружения, и я остановилась».
Green, C., Lucid Dreams (Oxford: Institute for Psychophysical Research,1968), p. 85.

А вот как Патриция Гарфилд описывает собственный осознанный сон, которы
й можно отнести к тому же разряду: «Я подошла к двери, на которой было выре
зано мое имя. Попытавшись прочитать его, я поняла, почему Успенский полаг
ал невозможным произнесение своего имени в осознанном сне. Все вокруг на
чало дрожать и греметь, и я проснулась».
Garfield, P., Creative Dreaming (New York: Ballantine Books 1974), p. 143.
П.Гарфилд, пережившая нечто схожее с переживанием Субъекта С.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97