Я видел однажды, как он
а танцевала в клубе «Энтлероз», любимом месте сборищ ночных искателей ра
звлечений, которым заправлял человек недоброй славы Ц Рэд Регюн. Она пр
оизвела на меня впечатление необычайно прелестной женщины, по крайней м
ере внешне. Она была среднего роста, стройна, грациозна и, как мне показало
сь, немного безучастна и даже надменна Ц возможно, это было результатом
ее общения с королевскими фамилиями Европы, о котором твердили повсюду.
У нее были алые губы и широко раскрытые глаза, как у «Blessed Damore» Розети. В ее лице
было то странное сочетание чувственности и одухотворенности, которого
добивались художники всех эпох, чтобы создать образ вечной Магдалины. У
нее был тот тип лица, который управляет влечениями мужчины и, подчинив се
бе его волю, толкает на отчаянные поступки.
Маргарет Оделл прозвали «Канарейкой» после того, как она выступила в ост
роумном балете в «Folies», где каждая девушка изображала птицу. Ей досталась р
оль канарейки, и ее желтый с белым атласный костюм в сочетании с массой зо
лотых волос и с розово-белой кожей заставил публику отметить ее необыкн
овенное обаяние. Отзывы прессы были так хвалебны и публика так неустанно
каждый раз ее вызывала, что не прошло и двух недель, как «Балет птиц» был п
ереименован в «Канарейку», и мисс Оделл была возведена в ранг «premiere danseuse», пол
учив в то же время сольный вальс и песенку, чтобы специально продемонстр
ировать ее красоту и дарование. Она покинула «Folies», когда закрылся сезон, и
в течение всей своей последующей карьеры в ночных притонах Бродвея сохр
аняла за собой ставшую популярной кличку «Канарейка». И когда она была н
айдена мертвой у себя в квартире, преступление немедленно стало известн
ым под названием, которое сохранилось за ним и впоследствии, Ц «Убийств
о Канарейки».
Мое собственное участие в следствии по делу об убийстве «Канарейки», вер
нее, мои наблюдения за ходом этого следствия Ц один из самых памятных эп
изодов в моей жизни. В то время, когда было совершено убийство, пост прокур
ора Нью-Йоркского округа занимал Джон Ф.К. Маркхэм, вступивший в эту должн
ость в январе предшествующего года. Едва ли мне нужно напоминать вам, что
за те четыре года, что он провел на этом посту, за ним укрепилась громкая с
лава искусного расследователя преступлений. Однако похвалы, которыми е
го постоянно осыпали, были ему чрезвычайно неприятны: будучи человеком в
ысокой честности, он инстинктивно уклонялся от почестей за заслуги, кото
рые принадлежали не ему одному. В действительности Маркхэм играл всего л
ишь второстепенную роль в расследовании большинства своих знаменитых
случаев. Заслуга их истинного раскрытия принадлежит одному из очень бли
зких друзей Маркхэма, который в то время отказался опубликовать факты.
Этого человека я вынужден назвать вымышленным именем Ц Фило Ванс.
Ванс был удивительно одаренным человеком. Он немного занимался коллекц
ионированием предметов искусства, был прекрасным пианистом, глубоко из
учил эстетику и психологию. По происхождению американец, он получил обра
зование в Европе, и в его речи еще сохранился легкий английский акцент и и
нтонации. Он обладал значительным независимым состоянием и, происходя и
з высших кругов общества, должен был для поддержания фамильных связей тр
атить много времени на выполнение своих светских обязанностей, но он не
был ни бездельником, ни дилетантом. Он держал себя холодно и с некоторым ц
инизмом; те, кто встречались с ним, считали его снобом. Но те, кто знали Ванс
а близко, так, как я, видели настоящего человека под его внешностью, и я зна
л, что холодность и цинизм были бессознательными проявлениями одноврем
енно чувствительной и одинокой натуры.
Вансу не было еще 35 лет, и он обладал замечательной наружностью. У него был
о тонкое, подвижное лицо, но на нем, как преграда между ним и его приятелям
и, сохранялось суровое, сардоническое выражение. Он не был лишен чувстви
тельности; но его эмоции носили главным образом интеллектуальный харак
тер, хотя я несколько раз наблюдал у него бурные приливы энтузиазма при р
ешении той или иной эстетической или психологической задачи. Впрочем, он
действительно производил впечатление человека, далекого от мирских де
л, смотрел на жизнь, как бесстрастный отвлеченный наблюдатель следит за
ходом пьесы, внутренне цинично насмехаясь над ее бессмысленностью и бес
полезностью. Но у него был жадный к знаниям ум; лишь немногие детали «чело
веческой комедии» ускользали из поля его зрения.
То, что он чрезвычайно, хотя и совершенно негласно, заинтересовался раск
рытием преступлений, и явилось прямым следствием его живой пытливости.

Я вел полную запись всех дел, в которых Ванс принимал участие в качестве
amicus curioe Заботл
ивый друг (лат.).
, нимало не думая, что когда-нибудь получу разрешение опубликовать
их, но Маркхэм, потерпев, как вы помните, поражение на выборах, удалился от
политики, а в прошлом году Ванс уехал жить за границу, объявив, что никогда
больше не вернется в Америку. В результате оба они разрешили мне опублик
овать мои записи. Ванс поставил единственное условие: не называть его на
стоящего имени, каких-либо других ограничений не было.
В другом месте я уже упоминал об обстоятельствах, которые привели Ванса
к участию в расследовании преступлений, и рассказывал, как, несмотря на у
дивительно противоречивые улики, он раскрыл тайну выстрела, оборвавшег
о жизнь Олвина Бенсона
Имеется в виду роман С.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81