Что касается техники, то наш разговор не
удовлетворил меня. Анализировать, сказал Фрейд, значит прежде
всего иметь терпение. У бессознательного нет времени. Следует
справляться со своим терапевтическим тщеславием. В ходе дру-
гих бесед он поощрял меня к более решительному действию
в процессе лечения. В конце концов я понял, что лечебная
работа только в том случае на деле является таковой, когда
находится терпение понять процесс излечения. Было еще слиш-
ком мало известно о сущности душевного заболевания, детали
этого процесса могут казаться неважными, но они очень важны,
если надо изобразить функцию живого: вопрос о том, как и
откуда возникают окостенение и заскорузлость в эмоциональной
жизни человека, был путеводной нитью при изучении сферы ве-
гетативной жизни.
На одном из последующих заседаний Фрейд ограничил из-
начальную формулу излечения. Первоначально она гласила, что
симптом должен исчезнуть при осознании его неосознанного
смысла. Теперь же Фрейд сказал: <Надо внести исправления.
При раскрытии неосознанного смысла симптом может, а не
должен исчезнуть>. Это произвело большое впечатление. Какое
условие ведет от <возможности> к <долженствованию>? Если
осознание неосознанного не ведет безусловно к этому резуль-
тату, то что должно добавиться для того, чтобы симптом исчез?
Никто не знал ответа. Ограничение, которое Фрейд ввел в соб-
ственную формулу лечения, даже не особенно обратило на
себя внимание. Продолжали толковать сны, ошибочные дей-
ствия, цепи ассоциаций, которые возникали у пациентов.
В сущности же механизма излечения отдавали себе отчет лишь
немногие. Вопрос: <Почему мы не излечиваем?> - не возникал.
Это понятно, если принять во внимание положение, в котором
тогда находилась психотерапия. Обычные методы неврологи-
ческого лечения, вроде брома или формул типа <Вы только
нервничаете, у вас нет недостатка ни в чем>, нагоняли на
больных такую тоску, что они ощущали как благодеяние воз-
можность предаться своим мыслям, спокойно лежа на диване.
45
Их даже побуждали следовать правилу <говорить все, что при-
ходит в голову>.
Лишь много лет спустя Ференци открыто признал, что никто
в действительности не соблюдал или не мог соблюдать данное
правило. Сегодня это настолько естественно для нас, что мы
и не ожидаем от больных таких действий.
В 1920 г. думали, что обычные неврозы можно <вылечить>
месяца за три, самое большое за шесть. Фрейд прислал мне
больного с пометкой в истории болезни: <На трехмесячный
психоанализ, импотенция>. Я мучился, а за стенами моего ка-
бинета специалисты по внушению и психиатры неистовствовали
по поводу <пагубности> психоанализа. Мы же, глубоко убеж-
денные в правильности своей работы, жили ею. Каждый случай
показывал поистине невероятную правоту Фрейда. А старшие
коллеги все говорили: <Только наберитесь терпения и про-
должайте анализировать!> Мои первые работы были клинико-
теоретического, а не технического характера. Не подлежала со-
мнению необходимость понять гораздо больше, чем было из-
вестно, прежде чем улучшатся результата!. Это формировало
хороший настрой исследователя и борца. Психоаналитики, входя
в элиту борцов за научную истину, отмежевывались от шар-
латанов, занимавшихся лечением неврозов. Пусть современные
вегетотерапевты терпеливо выслушают эти исторические детали,
если даже <оргастическая потенция> и заставляет себя ждать.
IV.
ПРОБЕЛЫ
В СЕКСУАЛЬНОЙ ТЕОРИИ И ПСИХОЛОГИИ
1. <УДОВОЛЬСТВИЕ> И <ИНСТИНКТ>
Основываясь на результатах своих занятий биологией и опи-
раясь на определение инстинкта, данное Фрейдом, я рискнул
подойти к трудной проблеме удовольствия и отвращения. По
мнению Фрейда, существовало поразительное явление, заклю-
чавшееся в том, что сексуальное напряжение имеет приятный
характер в отличие от неприятного, по сути, напряжения ос-
тальных видов. В соответствии с обычным воззрением напря-
жение могло быть только неприятным, и лишь разрядка приносила
удовольствие. В сексуальной сфере дело обстояло по-иному.
Я интерпретировал ситуацию таким образом: в предвкушении
формируется напряжение, которое должно было бы быть вос-
принято как неприятное, не будь удовлетворения. Но предвку-
шаемое удовольствие в результате удовлетворения не только по-
рождает напряжение, а удовлетворяет и небольшую порцию сек-
суального возбуждения. Это небольшое удовлетворение и пер-
спектива большого конечного удовольствия заглушали
отвращение, вызванное напряжением из-за страха перед полной
несостоятельностью. Эта информация означала для меня подход
к тому функциональному объяснению инстинктивной деятель-
ности, которое я дал позже. Так я пришел к тому, чтобы ус-
матривать в инстинкте не что иное, как <двигательную сторону
удовольствия>. Современная психология порвала с представлением
о наших ощущениях только как о пассивных переживаниях, без
активности <Я>. Более правильная позиция была занята, когда
стали утверждать, что каждое ощущение реализуется с помощью
активного отношения к соответствующему раздражителю (<на-
мерение> или <акт восприятия>). Это был важный шаг вперед,
ведь теперь можно было объяснить тот факт, что одни и те же
47
раздражители, как правило вызывающие приятные ощущения,
не воспринимаются в других случаях, при другой внутренней
установке. В применении к сексуальной науке сказанное озна-
чает, что если у одного человека легкое поглаживание сексуальной
зоны вызывает приятное ощущение, то у другого нет, так что
он чувствует только прикосновение или трение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131