Их неделикатное и недостойное
ученых поведение после того, как произошел наш разрыв, не
может уменьшить значения сделанного ими во время работы
в семинаре.
В 1923 г. вышел труд Фрейда <Я и Оно>. Сначала книга
вызвала замешательство среди аналитиков, которым в своей
ежедневной практике приходилось постоянно сталкиваться
с трудностями сексуального характера у больных. Те, кто вел
практическую работу, не понимали, на что были пригодны
<сверх-Я> и <неосознанное чувство вины> - теоретические фор-
мулировки, служившие для описания тогда весьма еще неясных
фактов. Техники для работы по преодолению у пациентов сек-
суальной трудностей не было, поэтому для объяснений охотно
применялись представления о боязни онанизма и чувстве сек-
суальной вины. После выхода в 1920 г. книги Фрейда <По
ту сторону принципа удовольствия> для объяснения сексуальных
проблем было введено понятие <влечение к смерти как дви-
жущая сила - танатос>, равноправная с половым влечением или
даже более мощная. Те аналитики, которые не занимались прак-
тикой, и те, которые не понимали структуры сексуальной тео-
рии, начали применять новое учение о <Я>. Вместо сексу-
альности стали говорить об <эросе>. <Сверх-Я>, выдвинутое
в качестве вспомогательного теоретического представления для
понимания душевной структуры, неумелые практики смогли
<взять в свои руки>. Они оперировали этим понятием, будто
оно представляло собой реальные факты. <Оно> было чем-то
злым, строгое <сверх-Я> с длинной бородой спокойно восседало
неизвестно где, а бедное <Я> пыталось <посредничать> между
ними. Место живых и подвижных фактов, клинических и на-
учных дискуссий занимали механические схемы, которые по-
зволяли не размышлять, и псевдонаучные спекуляции. Появи-
лись чужаки, никогда не занимавшиеся психоанализом. Тем
4
99
не менее они выступали с <брызжущими идеями> докладами
о <сверх-Я> или о больных шизофренией, которых и в глаза
не видели. После разрыва в 1934 г. все они официально опол-
чились как <духовно трансцендированные> представители пси-
хоанализа против сексуально-экономического принципа глубин-
ной психологии. Клиническая работа пребывала тогда в жалком
состоянии. Сексуальность утратила свою сущность, а понятие
<либидо> потеряло всякое сексуальное содержание и стало про-
сто оборотом речи. Научность и серьезность в психоаналити-
ческих сообщениях все более уступали место патетике при-
верженцев сексуальной этики. Начался перевод учения о нев-
розах на язык <психологии <Я>. Словом, атмосфера очищалась!
Она медленно, но верно очищалась от всех достижений, ко-
торыми характеризовалось дело Фрейда. Приспособление к ми-
ру, еще недавно грозившему уничтожением, происходило не-
заметно. Говорили о сексуальности, более не имея ее в виду.
Некоторая часть гордости первопроходцев, сохранившаяся в сре-
де аналитиков, позволяла бессовестно узурпировать мои новые
данные как привычные компоненты психоанализа - с наме-
рением уничтожить их.
Формальная сторона разрасталась, заслоняя содержательную,
организация выходила за рамки собственной задачи. В пси-
хоанализе начался процесс распада, уничтожавший во все вре-
мена крупные социальные движения в истории. Подобно тому,
как первоначальное христианство, проповедовавшееся Иисусом,
превратилось в церковь, а марксизм породил фашистскую дик-
татуру, многие психоаналитики очень скоро стали злейшими
врагами своего же дела. Последствия этого сдвига, происшед-
шего в аналитическом движении, были неустранимы.
Сегодня, 15 лет спустя, это стало очевидно каждому. Я понял
это со всей ясностью только в 1934 г., когда было уже слишком
поздно. До тех пор, вопреки моему собственному внутреннему
убеждению, я боролся за свое дело в рамках Международного
психоаналитического объединения, делая это как официально,
так и, по собственному мнению, во имя психоанализа.
Примерно в 1935 г. в формировании психоаналитической
теории возникли <ножницы>, сначала незаметные для привер-
женцев психоанализа, но сегодня ставшие очевидными. Если
возможность объективной и аргументированной защиты взгля-
дов теряется, то место ее занимает личная интрига. То, что
выдается окружающему миру как отстаивание принципов ста-
новится закулисной политикой, тактикой и дипломатией. Воз-
можно, болезненное переживание, испытанное мною в процессе
расхождения с Международным психоаналитическим объеди-
нением, привело к важнейшему результату моих научных уси-
100
лий, а также к пониманию механизма политики всякого рода,
как большой, так и малой.
Характеристика этой ситуации очень важна. Я могу пока-
зать, что именно критическое осмысление явлений распада пси-
хоаналитического движения, например учения о влечении к
смерти, было необходимой предпосылкой прорыва в сфере ве-
гетативной жизни, который мне посчастливилось осуществить
несколько лет спустя.
Райк издал книгу <Принуждение к признанию и потребность
в наказании>, в которой были поставлены с ног на голову
все первоначальные представления о душевной болезни. Хуже
самой книги были аплодисменты, вызванные ею. Его новое
слово, сведенное к простой формуле, можно описать как лик-
видацию страха наказания за сексуальные проступки детей.
В своих трудах <По ту сторону принципа удовольствия> и <Я и
Оно> Фрейд предположил существование бессознательной по-
требности в наказании, которая должна была обосновать со-
противление выздоровлению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131