Он не увидел глубокого, всеобщего де-
фекта - невроза характера. Приняв облик победы диктатур, раз-
разилась громадная катастрофа - душевная чума, то есть
катастрофа, порожденная иррациональными свойствами чело-
веческого характера. То, что так долго сдерживалось поверх-
ностной лакировкой благовоспитанности, прорвалось, проявив-
шись в действиях самих масс, стремившихся к свободе.
Иррациональными формами проявления сдерживавшихся де-
структивных стремлений стали концентрационные лагеря и пре-
следования евреев, уничтожение всякой чистоты человеческих
помыслов и отношений, <выкашивание> городского населения
с помощью садистских <спортивных> бесчинств, устроители ко-
торых только и могут чувствовать проявление живого в прусском
Шаге, гигантский обман народа, называющий себя государ-
ственно-авторитарным представительством интересов народа,
исчезновение десятков тысяч молодых людей, которые чисто-
183
сердечно и наивно полагали, что служат идее, уничтожение
результатов человеческого труда, имеющих многомиллиардную
ценность, одной лишь небольшой части которых хватило бы
для устранения бедности во всем мире. Короче говоря, МБ!
имеем дело с шабашем ведьм, который будет повторяться вновь
и вновь до тех пор, пока носителям знания и труда не удастся
уничтожить в себе и в окружающем мире массовый невроз
называющийся <высокой политикой> и живущий за счет бес-
помощности, коренящейся в характере людей.
В 1928-1930 гг., во время полемики с Фрейдом, о которой
шла речь выше, я мало что знал о фашизме - примерно так же
мало, как средний норвежец в 1939-м или американец в 1940-м г.
Я познакомился с ним только между 1930-м и 1933-м гг. в Гер-
мании. Столкнувшись с ним и шаг за шагом разглядев в его
сущности предмет моего спора с Фрейдом, я испытал беспо-
мощность и растерянность, но постепенно понял логичность сво-
их ощущений. В ходе упоминавшейся дискуссии борьба развер-
нулась вокруг оценки структуры человеческого характера, вокруг
роли стремления человека к счастью и иррациональности в об-
щественной жизни. В фашизме неприкрыто проявилось массовое
душевное заболевание.
Противники фашизма - либеральные демократы, социалис-
ты, коммунисты, экономисты марксистской и немарксистской
ориентации и т. д. - искали разгадку в личности Гитлера или
в политических ошибках формального характера, совершенных
различными демократическими партиями Германии. Как одно,
так и другое означало объяснение чумного потока индивиду-
альной близорукостью или жестокостью одного-единственного -
человека. В действительности Гитлер был только выражением
трагического противоречия, свойственного массам, - противо-
речия между стремлением к свободе и страхом перед ней.
Германский фашизм ясно заявил, что он оперирует не мыш-
лением и знаниями людей, а их детскими эмоциональными
реакциями. Ни политическая программа, ни какое-либо из пу-
таных экономических обещаний, а главным образом обращение
к темному мистическому чувству, к неопределенному, туманному,
но чрезвычайно сильному стремлению привело фашизм к власти
и укрепляло эту власть на протяжении всего последующего
времени. Кто не понял этого, тот не понял и фашизма, пред-
ставляющего собой международное явление. Иррационализм в
формировании воли масс немцев можно показать на примере
следующих противоречий.
Массы немцев хотели свободы. Гитлер пообещал им авто-
ритарное, абсолютно диктаторское руководство с недвусмыс-
ленной ликвидацией всякого свободного выражения мнений.
17 из 31 млн. избирателей, ликуя, привели Гитлера к власти
184
в марте 1933 г. Тот, кто смотрел на вещи открытыми глазами,
понимал: массы чувствовали себя беспомощными и неспособными
на решение общественных проблем, принявших хаотический ха-
рактер, неспособными сделать это в старых политических рамках
мышления и в прежней политической системе. За них задачу
должен был решить фюрер.
Гитлер обещал отмену демократической борьбы мнений.
Массы стекались к нему, так как устали от этой борьбы, всегда
проходившей мимо их личных повседневных нужд, то есть
субъективно наиболее важного. Они хотели не борьбы вокруг
бюджета и высокой политики, а реального, истинного знания
живого бытия. Не получив его, они вверились авторитарному
руководству и обещанной иллюзорной защите.
Гитлер обещал отмену индивидуальной свободы и установ-
ление <национальной>. Массы с воодушевлением обменяли воз-
можности индивидуальной свободы на иллюзорную свободу и,
соответственно, свободу - на идентификацию с идеей: ведь эта
иллюзорная свобода снимала с них всякую индивидуальную от-
ветственность. Они желали такой <свободы>, которую им должен
был завоевать и обеспечить фюрер, - буйствовать, искать убе-
жища от правды во лжи о принципах, проявлять садизм, ки-
читься особой расовой чистотой, будучи на деле нулем, нравиться
девушкам благодаря форме, а не человеческим качествам, жер-
твовать собою не в реальной жизненной борьбе, а ради им-
периалистических целей и т. д.
Предшествовавшее воспитание масс, имевшее целью при-
знание формально-политического, а не объективного авторитета,
создало фундамент, на котором фашистское требование авто-
ритета смогло проявить свою действенность. Тем самым фашизм
не бь1л новым взглядом на жизнь, как хотели заставить думать
его друзья и многое враги, и еще меньше общего имел он
с рациональной революцией, вызванной невыносимой ситуа-
цией в обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131