Это было скользким и извивающимся, чем-то враждебным, что двигалось к нем
у, дотягивалось до него.
Гриффин отпрянул назад и бросился к корме. Он поскользнулся, упал. Из-за п
еремещения его тела нос плота на секунду поднялся, и он почувствовал обл
егчение: тварь исчезла.
Но тут же Гриффин с ужасом увидел, как это нечто появилось вновь и дюйм за
дюймом стало пробираться вверх, пока наконец не появилось полностью нав
ерху резинового отсека. Оно распрямилось, развернулось веером и теперь п
оходило, как подумал Гриффин, на гигантскую кобру. Поверхность чудовища
была плотно покрыта кольцами, каждое из которых пульсировало своей собс
твенной жизнью и выпускало воду, как отвратительную слюну.
Гриффин завизжал. Это были не слова, не проклятия, не брань, не мольба, а про
сто нутряной визг ужаса, возмущения и неверия.
Но тварь продолжала продвигаться вперед, все время вперед, сжимаясь в ко
нусообразную массу, скользя к человеку, будто шагая на своих корчившихся
присосках, и когда кольцо касалось резины, оно издавало скрежещущий зву
к, будто в нем были когти.
Чудовище продолжаю приближаться. Оно не раздумывало, не задерживалось и
не обследовало весь плот. Оно надвигалось, как будто знало, что то, что оно
ищет, находится именно там.
Взгляд Гриффина наткнулся на весло, прикрепленное на правой стороне под
секциями плота. Он схватил его как бейсбольную биту, поднял над головой и
стал ждать, приблизится ли тварь еще.
Он уверенно поднялся на колени и, когда решил, что настал подходящий моме
нт, закричал «Черт подери!» и со всей силой ударил веслом по наступающей т
вари.
Ему не суждено было узнать, попало ли весло по чудовищу или тварь каким-то
образом предвидела это. Все, что узнал Гриффин, Ч это то, что весло было вы
рвано у него из рук, поднято вверх, раздавлено и выброшено в море.
Точно поняв, где находится человек, тварь быстро двинулась по резине.
Гриффин запнулся, отползая, и упал на корму. Он толкал себя назад, назад и н
азад, отчаянно стремясь втиснуться между секциями плота и палубным наст
илом. Он потянулся Ч безумно, смешно! Ч за своим швейцарским армейским н
ожом, путаясь с застежкой кожаного чехла и причитая. «О Господи Иисусе... О
Господи Иисусе...»
Тварь нависла над ним, извиваясь и обрызгивая его каплями воды. Каждая пр
исоска дергалась и искривлялась, как будто в голодном соперничестве со с
воими соседями, а в центре каждой из них находился изогнутый крюк, которы
й отражал лучи лунного света, напоминая золотой ятаган.
Это было последнее, что осознал Гриффин, последнее, за исключением боли.


5

Вип Дарлинг вышел со своей чашкой кофе на веранду, чтобы взглянуть на нас
тупающий день.
Солнце вот-вот должно было взойти: на востоке уже появилась розовая поло
ска и последние звезды постепенно исчезали.
Скоро на горизонт выкатится кусочек апельсина, небо побледнеет, а ветер
наконец решит, что он намерен делать.
Тогда и Вип тоже решит. Ему следует выйти в море и попытаться добыть что-н
ибудь, стоящее хоть несколько долларов. С другой стороны, если он останет
ся на берегу, то всегда найдется работа на судне.
Ночью ветер изменил направление. Когда Вип в сумерки пришел с пристани, с
уда, стоявшие на якоре в бухте, были повернуты носом к югу. Сейчас их носы б
ыли похожи на фалангу, обращенную лицом к северо-западу. Но ветер не облад
ал силой, он был немного более свежим, чем легкий бриз. Был бы он чуть слабе
е, и суда стояли бы вразброс и поворачивались вместе с течением.
Вип увидел всплеск в бухте, затем услышал трепетанье: рыба для наживки, ст
ая мальков, спасаясь от кого-то, неслась, касаясь поверхности гладкой вод
ы.
Макрель? Щучки? Маленькие акулы, заканчивающие предрассветный осмотр пе
ред возвращением к рифам?
Макрель, решил он, судя по силе водоворотов и упорству погони.
Он любил это время суток Ч до начала шума транспорта в Сомерсете, напрот
ив через бухту, рычания лодок с туристами в бухте и других шумов, производ
имых человечеством. Это было время покоя и обещаний, когда он мог смотрет
ь на воду и предоставлять своей памяти возможность сосредоточиться на т
ом, что было, а своему воображению Ч на том, что еще могло быть.
Позади него открылась обтянутая сеткой дверь, и его жена Шарлотта Ч бос
иком, в летней хлопчатобумажной ночной сорочке, сквозь которую виднелис
ь очертания ее тела, Ч вышла со своей чашкой чаю, как обычно каждое утро, и
остановилась рядом с мужем настолько близко, что он уловил запах сна в ее
волосах. Вип обнял жену за плечи.
Ч В бухте макрель, Ч сообщил он.
Ч Хорошо. Первый раз за... какое время?
Ч За шесть недель или больше.
Ч Ты выйдешь в море?
Ч Думаю, да. Гоняться за радугой интереснее, чем откалывать краску.
Ч Трудно сказать наверняка.
Ч Да, Ч улыбнулся он. Ч Но всегда есть надежда. Во всяком случае, я хочу п
однять сети аквариума.
Он допил свой кофе, выплеснул остатки на траву, а когда повернулся, чтобы в
ойти в дом, первые лучи солнца сверкнули над водой и отразились от побеле
нного дома. Вип посмотрел на темно-голубые ставни, от которых отслаивала
сь краска. Планки потрескались и покоробились.
Ч Господи, ну и запустили мы дом.
Ч Они хотят по двести долларов за ремонт каждой ставни, Ч вздохнула Шар
лотта. Ч Три тысячи за все.
Ч Жулики, Ч ответил Вип и открыл перед женой дверь.
Ч Я думаю, мы могли бы попросить Дейну...
Она замолчала.
Ч Ни в коем случае, Шарли. Больше нельзя. Она и так сделала достаточно.
Ч Она хочет помочь. Это ведь не так, как.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97