Благодаря этой технике ребенок начинает об-
щаться, не вынуждая себя разговаривать.
Энджи (10 лет) во время первого занятия не произнесла ни еди-
ного слова. Ее родители были растеряны и не знали, что с ней де-
лать. Ее учитель в карте ее поведения отметил отсутствие экспрес-
сии, хотя у нее были хорошие оценки. Она не желала объяснять сво-
им родителям, почему она не разговаривает; она просто ничего им
не говорила. До какого-то времени это их не волновало, потому что
она всегда оставалась спокойной, правильно вела себя и получала
хорошие оценки. Но постепенно они стали замечать, что не всё так
уж хорошо.
Пока родители Энджи ожидали в соседней комнате, я попросила
ее нарисовать человека. Она это сделала послушно и старательно. У
изображенной ею девочки были ничего не выражающие глаза,
улыбка на лице и протянутые руки. Я спросила Энджи, может ли
она что-нибудь сказать о девочке: как ее зовут, сколько ей лет и т. д..
Она пожала плечами, нахмурилась и покачала головой. Я поблагода-
рила Энджи за рисунок.
На следующем занятии я предложила ей изобразить какую-
нибудь сцену на песке. Она пожала плечами, как бы говоря: <Пожа-
луйста, если вы хотите>. Энджи работала очень сосредоточенно,
пока я сидела рядом с ней и наблюдала за ней. Она осмотрела
каждую корзинку на полке, тщательно выбирая животных, деревья,
изгородь, дом, камень. Она изобразила сцену, напоминающую зоо-
парк: каждый зверь находился в загородке, а множество людей
наблюдали за ними. Она меняла расположение фигур, передвигала
предметы, терпеливо поднимала детали, которые падали, работала
с большим напряжением, создавая переполненный зверинец. В
течение всего этого времени Энджи совсем не разговаривала. Не
было слышно даже ее дыхания. И далеко не в первый раз я отмети-
ла, что замкнутые дети дышат неглубоко. В одном конце зверинца
она соорудила мост и на нем поместила маленькую утку.

В. Окленде?. Окна в мир ребенка

Энджи .взглянула на меня и села, показывая, что закончила. Я
спросила ее, какой у нее любимый зверь. Она пожала плечами и
ничего не ответила. Я спросила ее более настойчиво: <Если бы ты
могла стать одним из этих животных, то кем бы ты хотела стать?>.
Она взглянула на свой зверинец и указала на утку на мосту. Я
сказала: <В твоем зверинце очень тесно. Все звери теснятся - все,
кроме этой утки. Чувствовала ли ты себя когда-нибудь так же стес-
ненно, как эти звери?>. Она пожала плечами. <Я вижу, что ты вы-
брала единственную птицу, у которой есть комната. У тебя есть
собственная комната?>. <Нет>,-ответила Энджи громко и ясно.
Я. Кто еще находится в этой комнате?
Энджи. Моя сестра.
Я. Тебе хотелось бы иметь собственную комнату?
Энджи. Да, хотелось бы! И ей тоже хотелось бы! Нам не нра-
вится быть вместе.
Она замолчала, внимательно посмотрела на меня и потом на
свое сооружение. Я не мешала ей. В конце концов, я спросила, о
чем она думает, когда смотрит на свой зверинец. Энджи молча
пожала плечами. Время занятия истекло.
Я была довольна этим занятием. Мы продвинулись гораздо даль-
ше, чем я могла ожидать. На последующих занятиях Энджи
разговаривала всё больше и больше благодаря использованию рисун-
ков, фантазий, сцен на песке. Я просила ее делать заметки в блокно-
те (писала она хорошо). Она писала о своих снах, мыслях, чувствах.
Мы занимались лепкой, беседовали, пока Энджи лепила. Она рисо-
вала картинки и рассказывала о них различные истории. В процессе
этих занятий она сообщала всё больше и больше сведений о своих
чувствах, любимых вещах, предпочитаемых цветах и песнях. Я так
до конца и не поняла, почему она долго почти не разговаривала.
Анализ ее прошлой жизни в семье позволял сделать некоторые
предположения, но оставалось непонятным, каковы были ее цели.
(Иногда родители просят меня высказать свои догадки и я говорю
им о том, что думаю, но каждый раз заверяю их, что это всего лишь
предположения.) Энджи начала разговаривать со мной, со своими
родителями, сестрой, учителями и друзьями. Она обнаружила: ей
есть, что сказать.
Джилл (II лет) говорила мало и только шепотом. Она была
старшей из пяти детей, охотно заботилась о своих братьях и сестрах,
хорошо успевала и хорошо вела себя в школе. Ее мать была разведе-
на и работала. До этого я уже консультировала одного из младших
братьев Джилл, у которого отмечались вспышки раздражения. Когда
его поведение улучшилось, его мать попросила меня проконсульти-
ровать Джилл. У нас было несколько семейных занятий, несколько
раз я общалась с матерью индивидуально, и эта женщина начала по-
другому оценивать поведение своих детей. Она стала проявлять

Глава 10. Проблемы поведения

241

обеспокоенность тихим и замкнутым поведением дочери: <Мы
никогда не знаем, что она чувствует, и я знаю, что для нее это нехо-
рошо>,-сказала она.
Мы проделали с Джилл большую работу, и она начала общаться
со мной, выражать свои чувства, но только шепотом. В это время у
меня была терапевтическая группа и я попробовала включить в эту
группу и Джилл. Она держалась в стороне молча, но я отметила, что
каждый ребенок в группе сказал что-нибудь по поводу ее прекрас-
ных ярко-рыжих волос и веснушек. Во время наших индивидуаль-
ных занятий я попросила ее нарисовать картинку, на которой было
бы изображено какое-нибудь существо с рыжими волосами. Она
нарисовала девочку с яркими рыжими волосами, сильно насуплен-
ным лицом и озаглавила рисунок Я. Вокруг она нарисовала еще пять
человек (назвав каждого из них) и изобразила исходящие из их рта
пузыри, на которых были написаны слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144