Федя-Хаим Любку оставил. Но дочери всегда
помогал; она даже гостила у него в Хайфе.
Не умея ни писать, ни говорить толком ни на одном языке, включая
иврит, Федя Лифшиц разъезжал по всему миру. Хвастался:
- Если есть мани-мани, дорогу кто-нибудь покажет!
Такой вот израильский Митрофанушка...
Новый 1955 год в доме у паньства Римини встречала странная, очень
разношерстная компания. Большинство - такие, как мы, вечные
поселенцы: Свет, Женя Высоцкий, Ян Гюбнер. Но был там и отпущенный
из лагеря на выходной день двадцатипятилетник Ромка Котин, был и
другой Ромка, Шапиро. Этот сбежал на минутку с шахты 9 - поднырнул
под колючую проволоку, выпил с нами шампанского и полез обратно.
Охрана была уже не та - и оказалось, что не нужны ни пулеметы на
вышках, ни овчарки: никто бежать не собирался. Пришла в гости
бесконвойница Алла Рейф - бывшая участница антисоветской
молодежной группы "Юные ленинцы". А еще там была коммунистка и
народный заседатель, лагерный доктор Аня Ершова, с которой крутили
любовь трое из присутствовавших. Присутствовали, конечно, и
парторг шахты 13/14 Михаил Александрович Шварц с супругой.
Говорят, людей сближает общее горе. Общая радость сближает еще
больше; мы же помним День Победы, 1945 год! (Через пятьдесят лет в
95-м так не было, к сожалению). Новый 1955 год Инта встречала в
ожидании больших перемен. Чекисты ждали их с тревогой, мы - с
надеждой и верой. Все самое плохое было позади.



ПРИМЕЧАНИЯ к гл.ХХ
+) В 92-м году из Израиля приехал погостить Гарри Римини.
Алёша Арцыбушев - полысевший, бородатый - зашел повидаться со
старым другом. И увидел эскизы Зои Дунской (она архитектор и
занимается реставрацией церквей). Арцыбушев обрадовался:
- Вот что мне нужно!
Он сосватал Зое срочную работу: к прибытию мощей св.Серафима
Саровского надо было привести в порядок интерьер храма в
Дивееве... Интинская зековская солидарность до сих пор в действии.
А года два назад в нашем доме повстречались и интинские жены -
Тамара Римини и Варя. Пришла и Мариха - рыжая, красивая. Больше
всех радовалась встрече Варя - будто чувствовала, что скоро умрет.
И умерла через два дня от сердечного приступа.
хх) Не очень понятно,чем руководствовались "микояновские
тройки", решая судьбы заключенных. Еще когда мы были на 3-м, ушел
по решению тройки на свободу "изменник Родины" Славка Мещеряков -
ушел, не доотбыв длинного-длинного срока, а мы, "язычники",
остались. Выйдя за зону он весело крикнул нам из-за проволоки:
- Фраера! Я всегда говорил: держаться надо за Адольфа!



XXI. КРОКОДИЛ ПОД КРОВАТЬЮ
Чувствую, что рассказ мой затянулся до неприличия. Обещал
друзьям написать о нашей с Юликом лагерной эпопее (Каплер говорил
- опупее) а все чаще тянет рассказывать чужие истории. Потому что
почти у всех наших близких товарищей они были интереснее и
драматичнее, чем моя.
Например, у Ромки Котина, "вольноотпущенника", с которым мы
встречали Новый Год.
В первые дни войны он оказался в немецком плену. Очень
еврейский нос отчасти компенсировался голубыми глазами и волосами
цвета лежалой соломы. Как правило, военнопленные евреи выдавали
себя за татар или осетин: мусульмане тоже обрезанные. Ромкина
внешность этого не позволяла, и он рискнул, сказался белорусом. По
счастью, немцы редко требовали предъявить для проверки крайнюю
плоть - то ли брезговали, то ли верили на слово (немецкой
доверчивостью наши пользовались вовсю). Но советского человека так
легко не проведешь: Котина расшифровал кто-то из товарищей не
несчастью. За молчание он потребовал хорошие Ромкины сапоги.
Сделка состоялась, но на всякий случай Роман перелез ночью в
соседнюю секцию: лагерь был временный, просто площадка, обнесенная
колючей проволокой и разбитая на квадраты. А стационарный лагерь,
куда попал самозванный белорус, был в Норвегии. Там, в постоянном
страхе, что продаст кто-нибудь из своих, он прожил четыре года - а
в довесок получил 25 лет ИТЛ. Вышел, не досидев, и со временем
снова поехал за границу - и на этот раз не в Норвегию, а США. Там
он и досидел до конца отпущенного ему судьбой срока.
Но совсем уж удивительным был немецкий отрезок биографии Яна
Гюбнера. По-настоящему он был Исаак, но у себя в Полше назывался
Яном, а у немцев - Гансом.
Я уже рассказывал про Эрика Плезанса, англичанина, служившего в
СС. Но еврей в СС?!. Именно так. Исаак-Ян-Ганс служил при
эсэсовской части буфетчиком. Было это где-то под Винницей. Или под
Полтавой.
Как и Ромка Котин, Ян был голубоглазый блондин. Но курносый и
красномордый - так что с успехом выдавал себя за фольксдойча. У
него и фамилия вполне немецкая - Hubner. С русской женщиной Валей
они прижили дочку, которую назвали Гретой, Гретхен.
Гюбнера тоже заложил советский человек: старик-украинец настучал
солдатам, что буфетчик-то у них того... Немцы не поверили, со
смехом рассказали Яну. У того душа ушла в пятки, но он и виду не
подал. Схватил эсэсовский кинжал, закричал что сейчас пойдет,
убьет негодяя. Камерады его успокаивали:
- Что ты, Ганс, брось! Старикашка выжил из ума, кто его будет
слушать?
(Много лет спустя Ян рассчитался с доносчиком. Съездил в тот
городок навестить Валю и Грету, а заодно навестил старика. Сказал
ему:
- Дедушка, теперь я могу открыть вам всю правду. Я разведчик,
полковник КГБ. У немцев я выполнял особое задание. А вы знали, что
я еврей, но не сказали им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144