Даже растения производили впечатления чего-то мертвого. Их толстые фиол
етовые листья свернулись и плотно прижались к центральному стволу. Начи
налась буря, о силе которой никто не имел ни малейшего представления.
Я с тоской думал о том, что мы нарушили все возможные инструкции выживани
я на неисследованных планетах.
Сварисов шел позади, но я то и дело ощущал рывки веревки, прикрепленной к м
оему поясу. Кажется, этот человек способен предусмотреть все и не даст мн
е ни малейшего шанса осуществить задуманное.
Если бы я мог предвидеть развитие событий, я бы подготовился к встрече со
Сварисовым в транспортном отсеке. Еще лучше можно было бы подготовиться
заранее, когда мы со штурманом спускались с кратерного кольца.
Один из титановых костылей, к которым крепилась страховочная веревка, мо
жно было расшатать… Эти мысли доставляли мне болезненное удовлетворен
ие, почти удовольствие. Я видел тело Сварисова, лежащее в узкой расселине
у подножия скалы, видел его залитое кровью лицо. Я представлял сцену его г
ибели в мельчайших подробностях и в разных вариантах.
Я упивался этим, компенсируя мечтами собственное бессилие.
Ветер между тем продолжал усиливаться, и его порывы грозили сбить нас с н
ог. Пока что он дул в спину, лишь ускоряя движение, но нетрудно было предст
авить, что нас ожидает на вершине скалы. Ураган поднял в воздух тучи песка
. Через густую пелену, затянувшую все вокруг, не мог пробиться инфраред, а
свет фонаря исчезал в двух шагах, словно отрезанный.
Сейчас меня связывал со Сварисовым лишь трехметровый кусок веревки. Мож
но было от нее избавиться и исчезнуть в песчаной буре. Пока не стихнет вет
ер, Сварисов ни за что меня не найдет. Но что делать потом, когда кончатся з
апасы воздуха и воды? Мне придется вернуться на корабль. Именно там и буде
т поджидать рассвирепевший Сварисов, у которого, так же как у меня, на пояс
е костюма был вмонтирован небольшой радиокомпас, все время показывавши
й путь к кораблю. Благодаря радиокомпасу каждый из нас найдет корабль в л
юбую бурю.
Ветер завывал в рожках антенны шлема, и молнии сверкали как бешеные, одна
за другой, но даже их ослепительного света было недостаточно, чтобы проб
иться через песчаную муть, заполнившую, казалось, весь мир вокруг. Ветер д
авно сбил бы нас с ног, если бы не близкое соседство скал, отсекавших бешен
ую силу урагана.
Часа через два изнурительной борьбы с ветром и песком, изнемогая от уста
лости, я уже едва брел, с трудом переставляя ноги. И хотя я не видел Сварисо
ва, но все время ощущал его присутствие, слышал в шлемофонах его равномер
ное размеренное дыхание, словно за спиной у меня работал компрессор.
За два часа пути мой спутник не издал ни звука, не задал ни единого вопроса
, и лишь его сверлящий взгляд, который, словно туч лазера, прожигал себе пу
ть в непроглядной мгле, вонзался мне в спину раскаленной иглой.
Конечно же, это была всего лишь игра болезненного воображения, но именно
ощущение, ожидание неминуемой болезненной расплаты, если я споткнусь, уп
аду или, не дай бог, перепутаю направление, заставляло снова и снова перес
тавлять ноги.
Ч Зачем? Зачем? Зачем? Ч бубнил занудливый голос где-то на самом краешке
моего сознания, словно жужжала надоедливая муха. Чтобы отмахнуться от эт
ого назойливого голоса, чтобы заставить его замолчать, я спросил:
Ч Зачем что? Ч Подходящий вопрос почти всегда помогает избавиться от с
луховых галлюцинаций. Но, к моему удивлению, голос ответил:
Ч Зачем ты терпишь его?
Ч А что мне остается делать? Что я могу изменить?
Ч Ты можешь все. Все, что захочешь. Оставь этого человека. Приходи в часов
ню, ты ведь так называешь место, в котором стоит мой цветок? Я научу тебя, чт
о делать дальше, больше ты никого не будешь бояться.
Возможно, я медленно сходил с ума от ветра, от усталости, от этого безжалос
тного варвара у себя за спиной. Но как бы там ни было, моя рука, словно облад
авшая собственной волей, потянулась к застежке замка на поясе, и металли
ческие челюсти лязгнули, освобождая веревку.
То, что я услышал после этого в наушниках своей рации, невозможно было пер
евести на нормальный человеческий язык. Лишь одна фраза запомнилась, пре
жде чем я успел отключить рацию:
Ч Поймаю гаденыша и задавлю, как шавку!
Сколько я шел, после того как замолчала рация и я остался один на один с ре
вущей бурей, мне не удалось потом вспомнить.
Скала появилась из песчаной пелены настолько неожиданно, что я не успел
остановиться и больно ударился о ее выступ. С минуту после этого стоял не
подвижно, хватая отфильтрованный воздух скафандра широко открытым рто
м, словно рыба, выброшенная на песок.
«Что же мне теперь делать? Ч мысленно спросил я сам себя. Ч Ведь одному, б
ез страхующего напарника, по этой стене не подняться».
Ч Ты сможешь по ней подняться. Не останавливайся и ничего не бойся.
Шепот ли в сознании повлиял на мой сумасшедший поступок или я полностью
потерял контроль над собственным разумом, не знаю. Как бы там ни было, поша
рив по стене над головой, я нашел первый крюк, забитый здесь мною в тот пер
вый раз, когда мы поднимались на стену кратера вместе с Карининым.
Это было невероятно, выйти к нужному месту с такой точностью, но тем не мен
ее подобное чудо произошло, и мне уже не оставалось ничего другого, как пр
ивязать к этому крюку веревку, подтянуться, встать на крюк и закинуть пет
лю на следующий.
Движения повторялись с удивительной легкостью, как в том первом сне о ме
таллическом шаре, когда он летел вдоль стены пирамиды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124