И все уверены, что я оттуда.
Мои познания во французском во многом обусловили мой перевод из
исполняющего обязанности капрала в капралы и представление в сержанты. В
лагере находятся французские и британские офицеры и сержанты, обучающие
нас окопной войне. Все французы разговаривают по-английски, но их
английский канзасские и миссурийские плуг-жокеи понимают с трудом. Тут в
качестве посредника в дело вступает ленивый Лазарус. Так что из
французского сержанта и меня получается один хороший инструктор.
Я-то был бы хорош и без этого француза - если б мог учить всему, что
знаю. Но я учу рекрутов тому, что положено. Методы рукопашного боя
остаются неизменными во все времена, меняется лишь название, но главное
правило постоянно: начни драку первым, дерись быстро и самым бесчестным
способом.
Возьмем штыковой бой. Штык - это нож, прикрепленный к стволу ружья,
обе части образуют подобие римского пилума, использовавшегося две тысячи
лет назад и с тех пор не изменившегося. Казалось, следовало ожидать, что
искусство штыкового боя в 1917 году достигнет совершенства. Однако это не
так. Согласно здешним уставам, штык предназначен для защиты, а не
нападения. А ведь быстрый штыковой контрвыпад может изумить противника,
никогда не слышавшего о подобном. Существуют и другие приемы... В XXVI
столетии по григорианскому календарю была - или будет - война, в которой
владение штыком станет искусством... (Против своего желания я принял в ней
участие.) Как-то утром на плацу я на пари доказал, что способен справиться
сперва с сержантом-инструктором регулярной армии США, потом с британцем, а
потом с французом.
Получил ли я разрешение преподавать то, что продемонстрировал? Нет. А
точнее: нет, нет и нет, черт побори! Умение мое не соответствует уставу, и
излишняя прыть едва не стоила мне должности. Поэтому я вернулся к
преподаванию в соответствии с догмами "священных" уставов и наставлений.
Впрочем, книжица, которой пользуются в Платтсбурге, где служит мой
отец и ваш предок, вовсе не дурна. В ней делается упор на агрессивность в
штыковом бою, и это неплохо, ибо штык - жуткое оружие в руках человека,
который готов пользоваться им и убивать. Но мне не удастся научить своих
ребят другим приемам. И мне не хотелось бы видеть этих розовощеких и
храбрых мальчишек в бою с каким-нибудь наемником из XXVI столетия, у
которого одна цель - остаться в живых даже ценой жизни противника.
Эти мальчишки способны выиграть войну, более того - они выиграют ее и
уже сделали это, если смотреть из того времени, в котором вы находитесь.
Но многие из них погибнут. И смерть их будет бессмысленной.
Я люблю этих ребят. Все они молоды, ретивы и рвутся в бой, желая
доказать, что один американец стоит шести немцев. (Неверно. Хорошо, если
один американец одолеет одного немца. Ведь немцы - опытные вояки, и об их
благородстве в бою говорить не приходится. И этим зеленым юнцам придется
биться и умирать, пока немцы не сдадутся.)
А они так молоды! Лаз к Лор, большинство ребят моложе вас, а
некоторые из них даже гораздо моложе. Не знаю, многие ли прибавили себе
лет, но иные даже еще не бреются. Иногда по ночам слышны рыдания: кто-то
плачет, тоскуя по маме. Но на следующий день он проявит прежнее рвение и
усердие. О дезертирах нечего говорить; мальчишки просто рвутся в бой.
Я пытаюсь забыть, что эта война бесполезна.
Это вопрос перспективы. Однажды, когда Минерва еще исполняла
обязанности компьютера, она доказала мне, что все "здесь и сейчас"
эквивалентны, а настоящим можно считать лишь то "здесь и сейчас", в
котором ты пребываешь. Мое настоящее "здесь и сейчас" (где я бы и был по
сию пору, если бы не дикие гуси) - дома на Тертиусе, а несчастные щенята
этого "здесь и сейчас" давно погибли, и черви пожрали их; и эта война и се
жуткий исход сделались древней историей, не имеющей ко мне никакого
отношения.
Но я тем не менее здесь, и все происходит именно сейчас, мне трудно
усомниться в этом. Мне теперь трудно писать и отправлять письма. Джастин,
ты просил подробных отчетов прямо с места событий, чтобы знать обо всем,
что я делаю, и добавить тем самым новые сказки к тому набору басен,
который ты издаешь. Фоторедукция и гравировка теперь мне недоступны.
Иногда мне позволяют ненадолго покидать лагерь, но дня хватает лишь для
того, чтобы добраться до ближайшего крупного города. Топики (это около ста
шестидесяти километров туда и обратно), но увольнение всегда дают по
воскресеньям, когда никто не работает, поэтому у меня не было возможности
прибегнуть к услугам лаборатории в Топике, даже если она оснащена
необходимым мне оборудованием, в чем я глубоко сомневаюсь. Я мог бы
оставлять письма в абонементном ящике, поскольку неважно, когда они
попадут в отложенную почту - но по воскресеньям банки тоже закрыты.
Поэтому я могу позволить себе лишь рукописное письмо, но не слишком
длинное и объемистое, поскольку заполучить конверт тоже трудно; остается
лишь надеяться, что бумага и чернила не слишком попортятся за столько
столетий.
Я начал писать дневник, где избегаю упоминаний о Тертиусе и всем
прочем (иначе подобная рукопись могла бы обеспечить мне место в
сумасшедшем доме), но он представляет собой лишь перечень событий.
Закончив, я переправлю его дедусе Айре Джонсону, который сохранит
тетрадку, а когда война закончится и я обрету необходимый досуг и
уединение, напишу к нему нечто вроде развернутого комментария, который ты
требуешь, а также смогу миниатюризировать и стабилизировать длинное
послание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246