Сохранит верность от пятен позора хаоса,
Который наводит порчу?
Как мало мы воздаем за Злобу.
Почему сами скалы не рвутся
К их собственному очищению,
Или крошатся в пыль от стыда?
Создатель!
Когда ты осквернил этот храм,
Избавляясь от Презирающего
Скинув его в Страну,
Имел ли ты в виду,
Что и красота, и правда
Исчезнут без следа?
Творил ли ты мою судьбу по Закону Жизни?
Неужели я бессилен в этом?
И должен ли я вести,
Прилагая к этому свои усилия,
Признавая горькое лицо предательства,
Весь этот мир к падению?~
Ее музыка страстно летела в воздух как израненная песня. И когда
она закончила, люди вскочили на ноги.
Вместе они запели в необъятные небеса:
~О, Создатель!
Лорд Времени и Отец Земли!
Имел ли ты в виду,
Что и красота, и правда
Исчезнут без следа?~
Баннор встал, но он не присоединился к песне. Кавинант остался
сидеть, чувствуя себя маленьким и ненужным в обществе Ревлстона. Эта
эмоция дошла до кульминации в припеве, источая острую печаль, а затем
наполняя амфитеатр волной миролюбия, которая очищала и излечивала без-
надежность песни, как будто общая сила всех поющих по раздельности бы-
ла достаточным ответом на протест Кевина. Делая музыку небезнадежной,
люди противостояли этому. Но Кавинант почувствовал обратное. Он начал
понимать ту опасность, которая угрожала Стране.
Так он продолжал сидеть, потирая бороду и смотря пустым взглядом
перед собой, когда остальные люди покидали амфитеатр, оставляя его на-
едине с теплой яркостью Солнца. Он остался там, мрачно бормоча самому
себе, пока не осознал, что Трой подошел к нему.
Когда он поднял взгляд, вомарк сказал:
- Я не ожидал увидеть тебя здесь.
Кавинант резко ответил:
- Я тоже не ожидал увидеть здесь тебя.
Но о Трое он думал только косвенно. Мысленно он все еще пытался
сцепиться с Кевином.
Как будто читая мысли Кавинанта, вомарк сказал:
- Все вернется к Кевину. Именно он - тот, кто создал Семь Заве-
тов. Именно он вдохновил харучаев стать Стражей Крови. Именно он со-
вершил Ритуал Осквернения. И хотя это было не обязательно - это было
неизбежно. Однако он не стал бы делать всего этого, если бы не совер-
шил ранее свою большую ошибку.
- Свою большую ошибку,- пробормотал Кавинант.
- Он принял Фаула в Совет, сделал его Лордом. Он не видел сквозь
маскировку Фаула. А потом было слишком поздно. К тому времени, когда
Фаул провозгласил себя и вступил в открытую войну, он совершил уже
столько неуловимых предательств, что он был непоколебим.
В подобных ситуациях более обычные люди убивают себя. Но Кевин не
был обычным человеком,- у него для этого было слишком много власти,
хотя это казалось бесполезным. Вместо этого он убил Страну. Выжили
только те люди, у которых было время скрыться в изгнании.
Они говорят, что Кевин понимал, что сделал - прямо перед смертью.
Фаул смеялся над ним. Он умер, стеная. Вот почему клятва Мира сейчас
так важна. Все дают ее - она так же фундаментальна, как клятва Лордов
о Служении Стране. Они все клянутся, что как-нибудь дадут отпор разру-
шительным эмоциям - таким, как отчаяние Кевина. Они...
- Я знаю,- заметил Кавинант.- Я все об этом знаю.
Он вспоминал Триока, человека, который любил Елену в подкаменье
Мифиль сорок лет назад. Триок хотел убить Кавинанта, но Этиаран пред-
отвратила это, воспользовавшись силой клятвы Мира.
- Пожалуйста, не говори больше ничего. Мне и так достаточно тяже-
ло.
- Кавинант,- продолжал Трой, как будто он все еще говорил о том
же предмете.- Я не понимаю, почему ты не восторгаешься пребыванием
здесь. Как может "реальный" мир быть важнее, чем этот?
- Как единственный мир.- Кавинант тяжело встал на ноги.- Давай
выберемся отсюда. От этой жары у меня уже голова кружится.
Двигаясь медленно, они покинули амфитеатр. Воздух Ревлстона при-
ветствовал их возвращение с холодным, блеклым удовольствием, и Кави-
нант глубоко вздохнул, пытаясь успокоить себя.
Он хотел уйти от Троя, избежать вопросов, которые, он знал, Трой
будет ему задавать. Но вомарк имел решительный вид. Через несколько
мгновений он сказал:
- Послушай, Кавинант. Я пытаюсь понять. С тех пор, как мы разго-
варивали в последний раз, я почти половину своего свободного времени
пытался тебя понять. Некоторые полагают, что от тебя можно чего-то
ожидать. Но я просто не вижу этого. Короче. Ты прокаженный. Но разве
тебе здесь не лучше?
Грустно, отвечая как можно короче, Кавинант сказал:
- Это все - не реально. Я не верю этому.- Наполовину для себя, он
добавил: - Прокаженные, которые уделяют слишком много внимания собст-
венным мечтам или чему-то подобному, не живут долго.
- Господи,- сказал Трой.- Ты говоришь это так, как будто проказа
везде.- Он задумался на секунду, затем спросил: - Как ты можешь быть
так уверен, что это не реально?
- Потому что жизнь не такова. Прокаженные не выздоравливают. Люди
без глаз неожиданно не начинают видеть. Такие вещи просто не случают-
ся. Мы каким-то образом были преданы нашими чувствами. Наши нужды...
Наши собственные нужды в том, чего у нас нет - совращают нас на это
видение. Это сумасшествие. Посмотри на себя. Подумай о том, что с то-
бой случилось. Там, где ты был, пойманный между девятиэтажной высотой
и яростным огнем - слепой, беспомощный и должный умереть. Неужели так
странно подумать, что ты все же разбился?
- Это,- продолжал он саркастически,- дает повод предположить, что
твое существование - вымышленное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193