глаза
были неровными, как рваные раны, а дорога пересекала его бессмысленным
шрамом. Но несмотря на все это, лицо было растянуто в бодрой усмешке.
Неожиданность этого зрелища вызвала у Троя тихую вспышку довольного
смеха.
Хотя Лорды и Хранители Учения были очевидно знакомы с садом, все
их лица выражали радость, словно эта веселая улыбка была заразной. Вы-
сокий Лорд Елена сжала руки, чтобы сдержать волну веселья, а глаза
Лорда Морэма сверкали от острого удовольствия. Только Кавинант не улы-
бался, не кивал и не проявлял никаких знаков удовольствия. Лицо его
было мрачно, как обломок кораблекрушения. В глазах его было их обычное
неутомимое и неприрученное выражение, а его правая рука вертела коль-
цо, впечатление от чего усиливалось отсутствием двух пальцев. Спустя
мгновение он проворчал сквозь шепоты всей компании: - Да, великаны
могли бы гордиться вами.
Тон его был двусмысленным, как будто он пытался сказать две про-
тиворечивые вещи сразу. Но его ссылка на великанов пересилила все, что
он имел в виду. Улыбка Лорда Аматин дрогнула, и неожиданный, испытую-
щий взгляд взмыл из-под бровей Морэма. Елена двинулась к нему, намере-
ваясь заговорить, но прежде, чем она успела начать, он продолжил: - Я
когда-то знал похожую женщину.- Он старался, чтобы это прозвучало не-
брежно, но голос его был неловким.- В лепрозории.
Трой внутренне охнул, но сдержался.
- Она была когда-то красавицей - конечно, я ее тогда не знал. И у
нее не было фотографии, или, если и были, она их не показывала. Я ду-
маю, она уже даже не могла больше вставать, чтобы посмотреть на себя в
зеркало. Но доктора сказали мне, что она выглядела прекрасно. И у нее
была улыбка - даже когда я уже знал ее, она еще могла улыбаться. И то
зрелище было очень похоже на это.- Он кивнул в направлении сада кам-
ней, но не посмотрел в ту сторону. Он был сосредоточен на своих воспо-
минаниях.
- Ее случай был классическим.- Когда он продолжил, голос его стал
резким и даже более горьким. Он отчетливо произносил каждое слово, и у
этих слов были будто бы острые края.- Она заболела проказой в юном
возрасте на Филиппинах или где-то в том районе - ее родители были от-
правлены туда, я полагаю, с войсками,- и она подхватила ее сразу после
замужества. У нее онемели пальцы на ногах. Ей бы следовало прямо тогда
пойти к доктору, но она этого не сделала. Она была из тех людей, кото-
рым невозможно в чем-либо препятствовать. И она не могла отнимать вре-
мя у мужа и друзей ради того, чтобы заботиться о своих болезнях.
Таким образом она потеряла пальцы на ногах. Она пошла наконец ко
врачу лишь тогда, когда ноги ее стало сводить настолько сильно, что
она едва могла ходить. Он тут же понял, что у нее за болезнь, и отпра-
вил ее в лепрозорий, а там доктора были вынуждены сделать ей ампута-
цию. Это доставило ей некоторые неудобства - трудно ходить, когда на
ногах нет пальцев - но она была неукротима. Вскоре она вернулась к му-
жу.
Однако теперь она не могла иметь детей. Для прокаженных иметь де-
тей - это преступное безрассудство. Муж ее это понимал - но он хотел
иметь детей, и поэтому вскоре с ней развелся. Это ее ранило, но она
это пережила. Вскоре у нее была работа, новые друзья и новая жизнь. Но
затем она снова оказалась в лепрозории. Она была слишком наполнена
жизнью и оптимизмом, чтобы заботиться о себе. На этот раз она лишилась
двух пальцев на правой руке.
Это стоило ей работы. Она была секретаршей, и пальцы для работы
были ей необходимы. И, конечно, ее хозяин не хотел, чтобы у него рабо-
тали прокаженные. Но когда ее заболевание было снова остановлено, она
научилась печатать без этих омертвевших пальцев. Тогда она переехала
на новое место, получила другую работу и новых друзей и продолжала
жить так, словно абсолютно ничего не случилось.
Примерно в это время - так мне говорили - она возымела страсть к
народным танцам. Она узнала кое-что о них во время своих путешествий в
детстве, а теперь это стало ее хобби, ее способом найти себе друзей и
сказать, как она их любит. В яркой одежде и с улыбкой, она была...- Он
запнулся, но почти сразу продолжил.- Но через два года она снова ока-
залась в лепрозории. У нее была не очень хорошая походка, она частень-
ко падала. И долгое время не получала нужного лечения. На этот раз она
потеряла правую ногу ниже колена. Зрение у нее затуманилось, а правая
рука была заметно изуродована. На лице выступали опухоли, а волосы вы-
падали.
Как только она научилась ковылять на своей искусственной ноге,
она приступила к урокам народных танцев для прокаженных.
Доктора долго ее удерживали, но наконец она убедила их выпустить
ее. Она клялась, что она этот раз будет лучше заботиться о себе. Но
постепенно она все же превращалась в обрубок. Когда я познакомился с
ней, она снова была в лепрозории, потому что приют, в котором она ра-
ботала, выставил ее. У нее не осталось ничего, кроме улыбки.
Я проводил много времени в ее комнате, наблюдая как она лежит и
слушая ее рассказы. Я старался привыкнуть не обращать внимания на зло-
воние. Лицо ее выглядело так, будто доктора били по нему каждое утро
дубинками, но у нее еще была улыбка. Конечно, большинство зубов выпа-
ли - но улыбка не изменилась.
Она пыталась научить меня танцевать. Она заставляла меня вставать
там, где могла меня видеть, и говорила куда поставит носок, когда под-
прыгнуть и как двигать ногами.- Он снова запнулся.- А в промежутках
она часами рассказывала мне, какой полной жизнью она жила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193