Он идет вслед за армейскими ребятами по закопченным туннелям, пробитым в
конгломерате бетона, кирпичной кладки и камня. Когда-то дожди и волны про
ели в скале пещеры, испанцы расширили их киркой, кувалдой и порохом. Потом
пришли американцы с кирпичом и японцы с армированным бетоном.
Они идут по туннелям, которые сработали как паяльная лампа Ч пламя отдр
аило стены, будто вода текла здесь миллион лет, на месте орудий и металлич
еских шкафов серебристые лужицы. Стены по-прежнему пышут жаром, а поскол
ьку климат на Филиппинах, мягко говоря, не прохладный, все взопрели еще си
льнее обычного.
Другие коридоры, другие комнаты Ч как тихие заводи в огненной стремнине
. Заглядывая в двери, Уотерхауз видит обугленные, но не сгоревшие книги, по
черневшие бумаги рядом с раскрытыми шкафами...
Ч Минуточку, Ч говорит он. Сопровождающий оборачивается, когда Уотерх
ауз, пригнувшись, уже проходит в низкую дверь, за которой что-то привлекло
его внимание.
Это массивный деревянный шкаф, почти целиком превращенный в уголь, как б
удто шкаф исчез, но осталась его тень. Кто-то сорвал дверцу с петель, и черн
ое конфетти рассыпалось по всей комнате. Шкаф полон резаной бумаги; она п
о большей части сгорела, однако, запустив руку в золу (медленно! Здесь еще
многое не остыло), Уотерхауз извлекает почти целую пачку.
Ч Что это за деньги? Ч спрашивает армейский.
Уотерхауз вытаскивает верхнюю купюру. На ней японские иероглифы и портр
ет Тодзио, на обороте надпись по-английски: «ДЕСЯТЬ ФУНТОВ».
Ч Австралийская валюта, Ч говорит Уотерхауз.
Ч Что-то не похоже на австралийскую. Ч Армейский парень щурится на Тодз
ио.
Ч Если бы нипы победили... Ч Уотерхауз, пожав плечами, бросает пачку деся
тифунтовых билетов в мусорную свалку истории, потом выходит в коридор, п
о-прежнему сжимая единственную купюру. Под потолком уже протянули гирля
нду электрических лампочек; их свет отражается в лужицах, похожих на про
литую ртуть Ч орудия, пряжки ремней, стальные шкафы и дверные ручки, все р
асплавилось во всепоглощающем пламени, а теперь снова застыло.
Мелким шрифтом на купюре напечатано: «ИМПЕРСКИЙ РЕЗЕРВНЫЙ БАНК, МАНИЛА».

Ч Сэр? Что-то случилось? Ч спрашивает армейский. Уотерхауз понимает, что
надолго задумался.
Ч Идемте, Ч говорит он и сует купюру в карман.
Прилично ли захватить с собой эту банкноту? Брать сувениры можно, мароде
рствовать Ч нет. Значит, допустимо брать деньги, если они ничего не стоят
. Настоящие Ч нельзя.
Любой, кто не склонен анализировать все до энной степени, сразу скажет, чт
о эти деньги ничего не стоят: японцы не захватили Австралию. И уже не захва
тят. Значит, банкнота Ч всего лишь сувенир?
Наверное, да. Она не стоит бумаги, на которой напечатана. Но если бы Уотерх
ауз отыскал настоящую австралийскую купюру и прочел мелкий шрифт, там то
же было бы название какого-то резервного банка.
Два куска бумаги, оба солидно выглядят, на обоих напечатано «ДЕСЯТЬ ФУНТ
ОВ» и название банка. Один Ч ничего не стоящий сувенир, другой Ч законно
е платежное средство. Что за черт?
Суть в том, что одним заявлениям на кусках бумаги люди доверяют, другим Ч
нет. Они верят, что можно принести настоящую австралийскую купюру в Мель
бурнский банк, просунуть в окошко и получить золото или серебро Ч или хо
ть что-то Ч взамен.
Доверие доверием, но его надо подкреплять, во всяком случае, если хочешь и
меть стабильную валюту. Иногда полезно и впрямь держать в подвале чертов
у кучу золота. Во время эвакуации из Дюнкерка, когда англичане ждали, что и
х не сегодня-завтра захватят немцы, они выгребли весь свой золотой запас,
погрузили на линкоры и пассажирские лайнеры и перевезли через Атлантик
у в банки Торонто и Монреаля. Таким образом они удержали бы свою валюту, да
же если бы немцы вошли в Лондон.
Японцы вынуждены играть по общим правилам. Конечно, можно запугать покор
енный народ до потери пульса, но трудно приставить человеку нож к горлу и
сказать: «Изволь поверить, что эта бумажка стоит десять фунтов стерлинго
в». Он, возможно, и скажет, будто поверил, но не станет вести себя так, как ес
ли бы верил. А если люди не будут так себя вести, то не станет и валюты, работ
ники не будут получать жалованья (их можно обратить в рабов, но все равно п
ридется платить надсмотрщикам), экономика развалится, и вы не сможете до
бывать сырье, ради которого завоевали страну. Чтобы экономика работала,
нужна валюта. Когда кто-то приходит в банк с вашим казначейским билетом, в
ы должны иметь возможность расплатиться с ним золотом.
Японцы все планируют досконально. Уж кому это знать, как не Уотерхаузу: по
следние года два он читает расшифровки их сообщений по двенадцать-восем
надцать часов в сутки и знаком с японской дотошностью. Он знает, как ре-маж
орную гамму, что японцы продумали поддержку имперской валюты Ч и не тол
ько австралийской, но и новозеландской, новогвинейской, филиппинской, го
нконгской, китайской, индокитайской, корейской, маньчжурской...
Сколько золота надо, чтобы убедить людей в ценности своих бумажных денег
? И где его хранить?
Они идут вниз по каким-то лестницам и наконец оказываются в удивительно
большом помещении. Если они в чреве острова, то это червеобразный аппенд
икс или что-то в таком роде. Помещение круглое, стены местами гладко-волни
стые, местами расширены чем-то вроде кайла. Они прохладные, и воздух в комн
ате тоже.
Внутри стоят длинные столы и не меньше тридцати стульев. Уотерхауз остор
ожно принюхивается, боясь учуять запах мертвечины, но его нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195