— Уже сентябрь на носу,— заметил Петр.
— Это точно,— подтвердил Иван Кузьмич.— Вот сентябрь все и покажет. Переломный, можно сказать, месяц. В сентябре лето с зимой встречается.
— А осень когда же? — спросила Аля.
— Осень?.. А осени у нас не бывает,— улыбнулся Иван Кузьмич.— У нас два времени года: зима и лето.
— Слыхали, слыхали,— перебил его Петр.— Тринадцать месяцев зима, остальное — лето!
Иван Кузьмич протестующе замахал ручками:
— Это не про нас, не про нас. Это про Колыму сложено. А у нас имеется и зима, и лето.
— Морозная зима и холодное лето,— уточнила Аля.
— Нет, лето у нас не холодное. Лето у нас настоящее, очень даже жаркое.
— Но короткое?
— Лето как лето. А вот осени и весны действительно, можно сказать, что и нету. После лета сразу зима, после зимы сразу лето.
— Выходит, зима очень длинная?
— Длинная, это вы правильно заметили. Иначе и не может быть, потому как прихватила себе и весну, и осень. Да что я вам доказываю, сами все увидите.
— А морозы страшные?..
— Крепкие морозы. Только при чем тут страх? Живут люди, не тужат. Наш якутский мороз, он не зябкий. Зимой ветра нет. Утром выйдешь на волю, дымы из труб столбами вверх поднимаются, небо подпирают. Ни один не шелохнется. А раз ветру нет, значит, и не зябко... Да вот, сами посудите. У вас на Большой земле, как мороз за тридцать, на школах флаги висят: детишки в школу не идут. А у нас в Приленске, да и в прочих якутских городах, пусть даже все шестьдесят градусов мороза, а первоклашки в школу бегут...
— Ужас! — воскликнула Аля и зябко поежилась.
— Никакого ужаса. А иначе и нельзя. У нас если по морозу равняться, так на всю зиму школы закрывать.
— И неужели всю зиму такие морозы?
— Бывает, и потеплеет. Отпустит до тридцати, до двадцати даже. Это вроде как бы оттепель. Но зима от зимы рознится. Случаются и суровые зимы. Вот недавно, точно год не припомню, но совсем недавно, очень морозная выдалась. С середины ноября до середины марта, это, значит, ровно четыре месяца, дня не было, чтобы меньше пятидесяти градусов!.. Так вот и гуляет красный столбик в градуснике промеж пятидесяти и шестидесяти: то пятьдесят два, то пятьдесят девять, то пятьдесят пять, то шестьдесят... И так всю зиму. Но это не всегда, поэтому не пугайтесь.
— Ну, а летом?..— уже совсем робко спросила Аля.
— Летом жара. Летом, можно сказать, отличная погода. Если бы только дождики почаще. Но дожди редки. Сухое лето по большей части. Потому и небо ясное, и солнышко припекает. Да еще, заметьте, здесь у нас летом день долгий. Солнце встает рано, заходит поздно. И ночи светлые.
— Как в Ленинграде! — обрадовалась Аля.
— Еще светлее. Приленск ближе к Полярному кругу... И потому, что свету и тепла много, растет все очень споро. Если, понятно, влаги достаточно. Вот, например, на речных островах. В половодье их заливает. Так, поверите, только вода сойдет, уже трава зеленеет. Приедешь на остров через неделю — трава по колено. Еще через неделю — по пояс. Месяца не пройдет, в траве рослого человека не видно. Растет все как на дрожжах... Да хоть бы тот же тальник. У вас там это прутики. А здесь деревья! Да какие!.. Вот поближе к Прилен-ску подойдем, там по всей ширине острова песчаные, намывные. А на них тальник растет что твоя сосна!.. Метров по двадцать, по двадцать пять. И ольха тоже... А ягод-то на островах!.. Смородиновые кусты выше роста человеческого. И весь куст ягодой усыпан, листьев не видно...
Иван Кузьмич очень любил свой край и мог рассказывать о нем без устали. Петр слушал с большим интересом, не предполагая, однако, как потом ему пригодится многое из услышанного от приленского старожила, горячего патриота своего далекого и сурового края.
Выйдя на палубу, Аля зажмурилась от ярких, бьющих в глаза солнечных лучей.
— Мы, кажется, ошиблись маршрутом,— сказала она Петру.— Ехали на Крайний Север, а прибыли в субтропики!
— Я рад, что Приленск нас так жарко встречает,— ответил ей Петр.— А еще больше рад твоему хорошему настроению.
— Это просто поразительно! — продолжала восторгаться Аля.— Какое сегодня число?
— Первое сентября.
— В Ленинграде такая жара бывает только в конце июля, и то не каждый год.
— Так, может быть, и здесь это только в ознаменование нашего приезда!
— В таком случае это еще приятнее. Но где же все-таки Приленск? Сказали — утром.
— Приленск, если верить географической карте, на левом берегу Лены. Значит, вероятнее всего, за этими плоскими островами. Обогнем их и увидим город.
Петр не ошибся. Пароход спустился вдоль очень длинного низкого острова, густо поросшего молодым тальником, обогнул далеко выдвинувшуюся в реку песчаную косу и вошел в протоку, отделяющую остров от коренного берега.
Километрах в полутора вверх по течению виднелось что-то вроде речного порта: несколько дебаркадеров и протянувшаяся на сотню-другую метров высокая стенка причалов.
— Город, город где? — недоумевала Аля.
— Где пристань, там, наверно, и город.
Но пока что ничего похожего на город не было видно. Вдоль причалов протянулись только приземистые деревянные здания товарных складов, обнесенные высокими деревянными же заборами.
Кто-то из пассажиров объяснил, что город от пристани «верст семь, не менее», и Аля утихла. Но тут же и встревожилась: как добираться в такую даль? Успокоил Петр, сказав, что их должны встретить.
Встретил их человек могучего сложения, благодаря дородности своей не показавшийся даже высоким, хотя и был на полголовы выше Петра. Отрекомендовался Василием Васильевичем, начальником отдела снабжения, и сообщил, что ему поручено встретить прибывших и доставить их на квартиру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130