Подняв руку с д
вумя пальцами, я издали показал ее полицейскому офицеру. Капитан вытер л
ицо белым носовым платком. Полицейские по-прежнему стояли на месте. Я наб
людал за минутной стрелкой часов, завершающей последний круг.
Ц Вперед! Ц наконец скомандовал я водителю. Ц Пошел. На самой малой ско
рости.
Верхний люк у нас был открыт; я жестом подал команду остальным танкам, и мы
двинулись на баррикаду.
Ц Не останавливайтесь и не ускоряйте ход, Ц приказал я водителю. Ц Про
должайте двигаться, даже если они попытаются встать на вашем пути.
Танкисты еще раньше получили приказ не открывать огонь первыми. Меня не
оставляла надежда, что это сделают полицейские.
Я смотрел вдоль длинного ствола пушки с каплеобразным вздутием на конце
, видел шеренгу людей в синей форме, длинный мост на фоне горячего голубог
о неба. Полицейские не вытащили свои пистолеты. Да я и не ждал этого. Я слыш
ал, как гусеницы танка пронзительно скрежещут по асфальту. Фигуры в сине
м стояли неподвижно. До них оставалось футов тридцать.
Ц Не замедляйте хода и не сворачивайте! Ц крикнул я водителю на ухо.
По-прежнему скрежетали гусеницы, синие фигуры росли и росли, потом цепь р
ассыпалась, и полицейские начали поспешно, но без паники уступать нам до
рогу. Словно по заранее продуманному плану. Так оно, наверное, и было. И вот
уже на нашем пути осталась лишь опустевшая баррикада из небольших плотн
ичьих верстаков.
Я даже не почувствовал, как танк ткнулся в заграждение, только услышал гр
омкий хруст дерева под гусеницами. Теперь никто и ничто не могло останов
ить нас.
Бронированная колонна медленно двигалась по Тьюлейн-авеню. Гусеницы по
жирали асфальт как мясорубка. Тротуары по обеим сторонам улицы заполнял
и толпы людей, лица их сливались воедино, как патроны, уложенные в патронт
аш. Я смотрел вперед, и толпа представлялась мне монолитом; а потом я смотр
ел по сторонам и видел каждое лицо в отдельности. И мне вспомнился ринг, гд
е я дрался за школу в полутяжелом весе: то вокруг непроглядная тьма, то, во
йдя в клинч и глядя через плечо противника, ты видишь лица, будто они всего
на фут от тебя, различаешь их черты, их выражение, догадываешься, о чем они
думают, и по их губам понимаешь, что они кричат: "Бей его, Янси, бей!" Вот и сейч
ас, глядя по сторонам, я видел лица людей так отчетливо, что на секунду мне
почудилось, будто и я стою среди них, смотрю на самого себя в башне танка и,
может, даже думаю: "Полюбуйтесь-ка на этого мерзавца!"
Потом на углу впереди нас от толпы отделилась какая-то размахивающая ру
ками фигура. "В чем дело?" Ц подумал я. А вглядевшись, узнал Аду и подал кома
нду остановиться. Колонна Ц целая дивизия Ц замедлила ход и застыла на
месте. Не слишком торопливо, но все же быстро, так что белая юбка развевала
сь вокруг ног, Ада подошла к танку и, подняв голову, взглянула на меня. Улыб
ка на ее лице показывала, что никогда еще, наверно, она не была так довольн
а, как в эту минуту.
Ц Ну как? Все в порядке? Ц спросила она.
Ц Разумеется. Иначе и быть не может.
Ада удовлетворенно кивнула:
Ц Прекрасно. Продолжайте. Ц Она отошла от танка и вернулась на прежнее
место.
Я прекрасно понимал, зачем ей понадобилась эта сцена. Она хотела показат
ь Новому Орлеану, что и танки и солдаты принадлежат ей, повинуются каждом
у ее слову, что это она прислала их. Ей хотелось показать, что это она завое
вала город. Что ж, она достигла своей цели. Только те, кто все это наблюдал, н
е ведали того, что ведал я: она принадлежала мне. Так же, как я принадлежал е
й.
Я подал команду, ни секунды не сомневаясь, что за мной послушно двинется ц
елая дивизия. Какое восхитительное ощущение!

СТИВ ДЖЕКСОН

Новый Орлеан оказал такое же сопротивление, как полусгнившие деревянны
е верстаки, раздавленные танками нашего знаменитого полковника... я хоте
л сказать Ц генерал-майора Роберта Янси. Теперь город принадлежал Аде. Е
й и, конечно, "Старым кадровикам". В тот день, когда дивизия Ады оккупировал
а город, чтобы обеспечить соблюдение установленных ею законов, ни у кого
не возникло ни малейших сомнений относительно того, кто отныне будет вла
деть Новым Орлеаном.
Я отчетливо помню выражение ее лица, когда Ада наблюдала за прохождением
танков по Канал-стрит. Она со стороны любовалась собственной триумфаль
ной процессией, но мысленно находилась в головном танке. У победоносного
римского полководца в одной с ним колеснице сидел раб, то и дело шептавши
й ему: "Помни, ты всего лишь простой смертный". Но если бы кто-нибудь напомни
л Аде этот исторический факт, она бы лишь удивленно пожала плечами.
"Теперь Ада прошла весь путь, Ц думал я. Ц Круг замкнулся. Идти предстоит
по уже пройденному. Что же ожидает ее дальше?.."

* * *

В клубе "Орлеан" снова был устроен прием. Я отправился туда во фраке, котор
ый не надевал уже несколько лет, с того дня, как Ада потерпела здесь сокруш
ительное фиаско.
Ада совершенно умышленно принимала гостей одна. В тот последний раз она
была только первой леди, женой губернатора Ц в прошлом доморощенного ис
полнителя народных песен и окружного шерифа. Теперь она сама была волею
божьей губернатором Луизианы, и ее танки только что штурмом взяли Новый
Орлеан.
У входа гостей встречали пять чиновников различных рангов во фраках и бе
лых галстуках и генерал-майор Роберт Янси в парадной генеральской форме
с двумя блестящими звездами на погонах. Ада стояла в отдалении Ц величе
ственная, словно королева.
На прием явились почти все, кто не мог покинуть город, привык пользоватьс
я его удовольствиями, добывать здесь средства к существованию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129