и красного шелка с серебряной бахромой рубашка,
и белая пятидесятидолларовая шляпа, и обтягивающие бедра черные брюки. О
пять у меня под ногами появились коровьи лепешки.
Ц Мне сказали... Мне сказали, что я вам нужен. Ц Носок одного из восьмидес
ятидолларовых сапог ковырял пол. Я заметил это и, наверное, покраснел.
Ц Да. Ц Он говорил тихим, низким голосом, похожим на похоронную музыку.
Ц Нужен.
Он продолжал смотреть на меня. На лице его по-прежнему ничего не отражало
сь, но я был уверен: он видит меня изнутри, читает мои мысли.
Наконец он сказал:
Ц Мне понравилось твое выступление, Даллас. И другим тоже. Я уже давно сл
ежу за тобой, и в общем мне нравится, как ты выступаешь.
Ц Благодарю вас, сэр. Ц Я почувствовал, что краснею еще больше.
Ц Насколько мне известно, ты участник войны.
Ц Да, сэр. То есть нет, сэр. Я был в армии, но из Америки никуда не уезжал. Ц Ч
то он задумал?
Ц Это не имеет значения, а в некотором отношении даже лучше. Люди не очен
ь-то воодушевляются при виде общепризнанного героя. При нем им неловко. О
н выше их. А люди превосходства не терпят, Даллас. Кандидат никогда не долж
ен превосходить своих избирателей.
Ц Да, сэр. Ц О чем он говорит?
Ц С другой стороны, плохо, если человек совсем не участвовал в этой завар
ухе. Могут подумать, что он старался уклониться.
Ц Да, сэр. Ц Я все еще недоумевал.
Ц Ты баптист. Ц Это был не вопрос. Он говорил, словно заполнял анкету.
Ц Нет, сэр. То есть, да, сэр, я баптист. Только я уже давно об этом забыл. То ес
ть, я не хожу в церковь.
Ц Начинай ходить.
Какого черта он приказывает мне ходить в церковь, подумал я, но ничего не с
казал. Я знал, кто он. Полчаса назад, когда тысяча людей аплодировала мне, я
был счастлив. Я никогда не был более счастлив, я чувствовал себя большим и
солидным, как статуя конфедерата. Теперь я ощущал свое ничтожество.
Ц Даллас! Ц Он помолчал, как судья перед приговором. Ц Я хочу тебя испол
ьзовать. По правде говоря, я тебя, так сказать, уже давно жду.
Ц Меня?
Ц Да, тебя. Как протестант и участник войны, ты можешь получить на выбора
х голоса не только наших сторонников. Для кандидата у тебя превосходные
личные данные. Ц Он улыбнулся своим словам. Ц Ты лучший кандидат в канд
идаты со времен Джимми Дейвиса, я уверен.
Ц Я? Ц испугался я. Но в то же время меня как будто немного приподняли вве
рх.
Ц Ты, Ц чуть приметно улыбнулся он. Ц Что бы ты сказал, если бы через два
года стал шерифом, а еще через четыре Ц губернатором? Что ты скажешь по по
воду пятидесяти тысяч в год?
Ц Я... Я никогда ни о чем таком и не думал, мистер Марин. По-моему, это невозм
ожно.
Он рассмеялся холодным, жестким смехом.
Ц Я имею дело только с возможным, Даллас. И тебе думать незачем. Думаю я.
Ц Что ж... Ц Я все еще висел в воздухе, но... Ц Большое спасибо, сэр. Я очень в
ам благодарен, но мне по душе мое нынешнее занятие, и, если вы не возражает
е, я буду продолжать его, сэр.
Он улыбнулся во весь рот.
Ц Что, ты думаешь, я собираюсь заставить тебя делать? Вспомни Дейвиса. Во
т чем мы торгуем. Ц Он помолчал и посмотрел на меня. Ц Завтра ты начнешь р
аботать помощником шерифа. И продолжай свои выступления в обеих програм
мах.
Я хотел сказать: "Нет, не начну, мне нравится моя жизнь, и я не пойду за тобой,
потому что чертовски тебя боюсь. Заставить меня ты не имеешь права". Но мне
хотелось и того, что он пообещал: шериф, пятьдесят тысяч долларов, губерна
тор. Я хотел этого. Никогда прежде я ни о чем подобном и не помышлял, и у меня
вдруг появилось ощущение, будто вот-вот появится Санта Клаус. И я почувст
вовал, что сдаюсь. Я буду делать то, что он хочет. Поэтому, когда я открыл рот
, оттуда донеслось:
Ц Да, сэр. Я так и сделаю.
Таким манером он овладел мною, и после этого все изменилось.
А теперь рядом была Ада, и ей тоже было известно, что я полное ничтожество.


* * *

На следующий день, как и велел Сильвестр, я уволил Морера.
Итак, одна фаза наших с Адой отношений была завершена, а другая только нач
иналась. Мы по-прежнему сохраняли дружеские отношения, по-прежнему были
мужем и женой, и ничто с первого взгляда, казалось, не изменилось. В действ
ительности же многое было по-иному, и мы оба это понимали. Я начал немного
погуливать, совсем немного, чуть-чуть, но Ада узнала, и было это ей, по-моем
у, совершенно безразлично.
До выборов оставалось меньше года, и Сильвестр развил бешеную деятельно
сть. От меня же требовалось только следовать его указаниям.
Штаб наш он разместил на пятом этаже того новоорлеанского отеля, где нах
одилась и студия Ады. На северном берегу Канал-стрит, во Французском квар
тале. Таким образом, нужные нам люди могли посещать нас совершенно незам
етно. Мы с Сильвестром добирались туда из Сент-Питерса за час, а Аде требо
валось лишь спуститься на лифте. У нее теперь в двенадцать тридцать была
самостоятельная передача. Она спускалась к нам для приема особо важных п
осетителей, на которых встреча с живой телезвездой, хоть и местного масш
таба, производила огромное впечатление.
К Сильвестру приходило очень много народу. Одни Ц его собственные люди
и деятели из нашего округа Ц в надежде получить очередной чек. Другие то
лько собирались вступить в сделку или хотели убедиться, что сделка, кото
рую они заключили, все еще в силе.
Месяца через два к нам прибилось несколько действительно крупных дельц
ов.
Побывали у нас лидеры "Старых кадровиков" Джонни Даро, Уайти Лэмберт и Дже
к Уотсон. Пожали мне руку, посмеялись, а затем прошли к Сильвестру и начали
беседу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129