ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
А именно, состав откровения «ты» может быть так воспринят и пе
режит, что в нем обнаруживается, дает о себе знать некая инстанция, лишь со
относительная мне, лишь мыслимая в отношении меня; в этом случ
ае «ты» есть нечто, что хотя по своему существу и стоит «вне» меня, но лишь
так, что смысл его исчерпывается его функцией «ты» в моей жизн
и; «ты» здесь совпадает с бытием-для-меня «другого», и соверша
ющееся при этом трансцендирование означает дохождение до «другого», но
именно лишь как сущего - для-меня. Но откровение «ты
» содержит в себе нечто и совершенно иное, если и поскольку оно дарует нам
усмотрение «ты» как сущей в себе и для себя реальн
ости; хотя смысл понятия «ты» по самому его существу и заключается в том, ч
то это есть реальность, имеющая отношение ко мне , устремленна
я на меня, но это отношение и эта устремленность могут быть пе
реживаемы так, что являются для нас обнаружением и действием сущег
о по себе «ты», т.е. подлинной, по своему составу независи
мой от меня реальности. Но для того чтобы уяснить себе это в высшей степен
и существенное различие во всей его значительности, мы должны отдать себ
е отчет в возможных формах и моментах отношения «я-ты».
3. Две основны
е формы отношения «я-ты»
Дело в том, что отнош
ение «я-ты» как таковое, т.е. в его общем существе, отнюдь не должно быть сме
шиваемо с чем-либо вроде «симпатии», «любви», «самоотдачи», «взаимной бл
изости» и т.п. Мы должны, напротив, различать здесь два типа отн
ошения «я-ты».
В первую очередь и в своей первичной непосредственности «ты» является м
не и переживается мною скорее как нечто чуждое, жуткое, угрожающее Ц неч
то, что я ощущаю жутким и угрожающим именно потому, что оно лежит как бы на
одном уровне, в одной области бытия со мной самим. Оно есть «ты», т.е. непоср
едственное самобытие, и в этом смысле подобно или равно мне. Но, сверх того
, оно есть «чужое» Ц в первую очередь не потому, что оно по своему содержа
нию отличается от меня или во всяком случае не только поэтому, но именно п
о самой форме своего бытия, Ц именно в качес
тве «ты» Ц в качестве «второго я», которое, противореча единственн
ости моего «я» Ц меня, Ц есть «не-мое я»,
т.е. обладает всей жуткостью «двойника». Оно не есть «я са
м», Ц не есть тот несказанный, единственный корень, через который безусл
овное бытие становится само бытием, раскрывается во мн
е; и вместе с тем оно как бы произвольно и неправомерно притязает на
значимость «я», хочет быть подобным «мне», требует для себя места в качес
тве «я» и как бы копирует мое я Ц меня. Мое непосре
дственное самобытие, имея себя в своей потенциальности безграничным, со
всех сторон окруженным и обвеянным своей собственной стихией, чувствуе
т себя смущенным и угрожаемым в этом своем самодовлении именно в т
о самое мгновение, когда оно через отношение «я-ты» впер
вые становится подлинным «я». Ибо оно при этом узнает границу Ц а следов
ательно, опасность. Оно, правда, и вне этого отношения имеет границу и знае
т противодействие в лице предметного бытия, в лице простого «не-я»; но так
как в этом последнем случае оно стоит в отношении к чему-то безусловно ем
у инородному, лежащему на совсем ином уровне, то граница сознается здесь
не так отчетливо в качестве ограничения; к тому же предметное
бытие не вторгается активно вовнутрь моего непосредственного самобыти
я, а как таковое испытывается лишь как внешняя среда, препятствие Ц в худ
шем случае как чисто внешняя опасность, Ц как вражеская сила
, которая лишь как бы извне «осаждает» меня, но не может вторгнуться в меня
самого. Напротив, «ты» таит в себе опасность врага, вторгающе
гося в меня, стесняющего саму внутреннюю полноту моего непос
редственного самобытия как такового. «Я» при этом испытывает страх сове
ршенно особого, эминентного рода Ц страх внутренней необеспеченности;
поэтому оно как бы отступает вглубь самого себя Ц и именно в силу этого в
первые осознает себя как внутреннее самобытие; оно замыкает
ся в себе, чтобы защищаться от нападения. Быть может, наиболее показатель
ным и общеизвестным конкретным выражением этого соотношения служит
застенчивость. Устремленный на меня взор чужой пары глаз Ц п
ервое непосредственное действие на меня «ты» Ц повергает м
еня в состояние несвободы, связанности, скованности моего непосредстве
нного самобытия, Ц в некоторого рода паралич его самообнаружения во мне
, сказывающийся и в каком-то искажении его самого в его внутренней жизни. Н
о вместе с тем именно в этой констелляции впервые рождается сознание
я Ц более того, рождается само я как актуализованн
ое бытие в себе и для себя . Мы уже видели выше, что ос
новоположное сознание внутреннего, автономного, незав
исимого характера бытия, «я» есть выражение этой позиции сам
оограждения, самозащиты, как бы скрывания себя от внешнего вторжен
ия Ц где-то «внутри», за некими окопами или стенами. Подобно тому как како
е-нибудь мирное, неорганизованное первобытное племя, внезапно наталкив
аясь на внешнего врага, сразу же внутренне смыкается, организуется, груп
пируется вокруг вождя и именно в силу этого впервые начинает сознавать с
ебя ограниченным вовне и внутренне солидарным единством, неким коллект
ивным целым Ц в чем и состоит первофеномен государства, Ц так и непосре
дственное самобытие внутренне интегрируется, теряет свою неопределенн
ую безграничность, смыкается вокруг своего центра Ц «я», и тем впервые
становится «я», которое, как высшая центральная инстанция, ес
ть тогда «представитель» целого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208
режит, что в нем обнаруживается, дает о себе знать некая инстанция, лишь со
относительная мне, лишь мыслимая в отношении меня; в этом случ
ае «ты» есть нечто, что хотя по своему существу и стоит «вне» меня, но лишь
так, что смысл его исчерпывается его функцией «ты» в моей жизн
и; «ты» здесь совпадает с бытием-для-меня «другого», и соверша
ющееся при этом трансцендирование означает дохождение до «другого», но
именно лишь как сущего - для-меня. Но откровение «ты
» содержит в себе нечто и совершенно иное, если и поскольку оно дарует нам
усмотрение «ты» как сущей в себе и для себя реальн
ости; хотя смысл понятия «ты» по самому его существу и заключается в том, ч
то это есть реальность, имеющая отношение ко мне , устремленна
я на меня, но это отношение и эта устремленность могут быть пе
реживаемы так, что являются для нас обнаружением и действием сущег
о по себе «ты», т.е. подлинной, по своему составу независи
мой от меня реальности. Но для того чтобы уяснить себе это в высшей степен
и существенное различие во всей его значительности, мы должны отдать себ
е отчет в возможных формах и моментах отношения «я-ты».
3. Две основны
е формы отношения «я-ты»
Дело в том, что отнош
ение «я-ты» как таковое, т.е. в его общем существе, отнюдь не должно быть сме
шиваемо с чем-либо вроде «симпатии», «любви», «самоотдачи», «взаимной бл
изости» и т.п. Мы должны, напротив, различать здесь два типа отн
ошения «я-ты».
В первую очередь и в своей первичной непосредственности «ты» является м
не и переживается мною скорее как нечто чуждое, жуткое, угрожающее Ц неч
то, что я ощущаю жутким и угрожающим именно потому, что оно лежит как бы на
одном уровне, в одной области бытия со мной самим. Оно есть «ты», т.е. непоср
едственное самобытие, и в этом смысле подобно или равно мне. Но, сверх того
, оно есть «чужое» Ц в первую очередь не потому, что оно по своему содержа
нию отличается от меня или во всяком случае не только поэтому, но именно п
о самой форме своего бытия, Ц именно в качес
тве «ты» Ц в качестве «второго я», которое, противореча единственн
ости моего «я» Ц меня, Ц есть «не-мое я»,
т.е. обладает всей жуткостью «двойника». Оно не есть «я са
м», Ц не есть тот несказанный, единственный корень, через который безусл
овное бытие становится само бытием, раскрывается во мн
е; и вместе с тем оно как бы произвольно и неправомерно притязает на
значимость «я», хочет быть подобным «мне», требует для себя места в качес
тве «я» и как бы копирует мое я Ц меня. Мое непосре
дственное самобытие, имея себя в своей потенциальности безграничным, со
всех сторон окруженным и обвеянным своей собственной стихией, чувствуе
т себя смущенным и угрожаемым в этом своем самодовлении именно в т
о самое мгновение, когда оно через отношение «я-ты» впер
вые становится подлинным «я». Ибо оно при этом узнает границу Ц а следов
ательно, опасность. Оно, правда, и вне этого отношения имеет границу и знае
т противодействие в лице предметного бытия, в лице простого «не-я»; но так
как в этом последнем случае оно стоит в отношении к чему-то безусловно ем
у инородному, лежащему на совсем ином уровне, то граница сознается здесь
не так отчетливо в качестве ограничения; к тому же предметное
бытие не вторгается активно вовнутрь моего непосредственного самобыти
я, а как таковое испытывается лишь как внешняя среда, препятствие Ц в худ
шем случае как чисто внешняя опасность, Ц как вражеская сила
, которая лишь как бы извне «осаждает» меня, но не может вторгнуться в меня
самого. Напротив, «ты» таит в себе опасность врага, вторгающе
гося в меня, стесняющего саму внутреннюю полноту моего непос
редственного самобытия как такового. «Я» при этом испытывает страх сове
ршенно особого, эминентного рода Ц страх внутренней необеспеченности;
поэтому оно как бы отступает вглубь самого себя Ц и именно в силу этого в
первые осознает себя как внутреннее самобытие; оно замыкает
ся в себе, чтобы защищаться от нападения. Быть может, наиболее показатель
ным и общеизвестным конкретным выражением этого соотношения служит
застенчивость. Устремленный на меня взор чужой пары глаз Ц п
ервое непосредственное действие на меня «ты» Ц повергает м
еня в состояние несвободы, связанности, скованности моего непосредстве
нного самобытия, Ц в некоторого рода паралич его самообнаружения во мне
, сказывающийся и в каком-то искажении его самого в его внутренней жизни. Н
о вместе с тем именно в этой констелляции впервые рождается сознание
я Ц более того, рождается само я как актуализованн
ое бытие в себе и для себя . Мы уже видели выше, что ос
новоположное сознание внутреннего, автономного, незав
исимого характера бытия, «я» есть выражение этой позиции сам
оограждения, самозащиты, как бы скрывания себя от внешнего вторжен
ия Ц где-то «внутри», за некими окопами или стенами. Подобно тому как како
е-нибудь мирное, неорганизованное первобытное племя, внезапно наталкив
аясь на внешнего врага, сразу же внутренне смыкается, организуется, груп
пируется вокруг вождя и именно в силу этого впервые начинает сознавать с
ебя ограниченным вовне и внутренне солидарным единством, неким коллект
ивным целым Ц в чем и состоит первофеномен государства, Ц так и непосре
дственное самобытие внутренне интегрируется, теряет свою неопределенн
ую безграничность, смыкается вокруг своего центра Ц «я», и тем впервые
становится «я», которое, как высшая центральная инстанция, ес
ть тогда «представитель» целого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208