ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
»
Мы не поднимаем здесь заново проблемы теодицеи Ц после того,
как мы уже «разрешили» ее в той единственной форме, в которой она «разреш
има», Ц в форме усмотрения трансрационального основания ее рацио
нальной неразрешимости. Тем не менее универсальный факт мирового
страдания, свидетельствующий о некой роковой бессмысленности мирового
бытия, не может не смущать нашей мысли; в лице этого факта мы стоим перед н
еобходимостью принять как нечто последнее слепую, темную, тяжкую фактич
ность. Если страдание не имеет никакого смысла, никакого
оправдания Ц а в отличие от морального зла страдание д
опускает по крайней мере возможность искать его смысла, Ц
то все наше бытие все же остается бессмысленным, даже несмотря на са
моочевидность его божественной первоосновы.
Усматривая в страдании зло, мы молчаливо исходим из совпадения совершен
ства или добра с блаженством, в смысле ничем не замутненного,
незатуманенного счастья, безущербной радости и наслаждения. Таким, каза
лось бы, должна была бы быть вся наша жизнь, поскольку она действительно п
роистекает из Бога и есть в нем, ибо Бог, всеобосновывающее и всеосмысляю
щее первооснование, абсолютно совершенен и есть первоисточник всякого
совершенства; поэтому его самого мы должны, казалось бы, естественно пре
дставлять себе абсолютно блаженным или абсолютным блаженством. Однако
в этом популярном представлении то сущностно-трансрациональное, а тем с
амым антиномистическое единство, в форме которого мы только и можем адек
ватно мыслить реальность и ее Первоисточник, уже опять-таки в каком-то см
ысле рационализируется и, следовательно, сужается и искажается. Почему м
ы так уверены, что неисповедимое, безымянное или всеимянное существо Тог
о, кого мы называем Богом, исчерпывается тем признаком, который мы мыслим
как безмятежное блаженство? Но уже тот факт, что страдание Ц вопреки все
м столь явно софистическим и неубедительным попыткам описать его как чи
стое «умаление» Ц есть нечто, имеющее положительное содержание,
Ц что боль есть не «малое удовольствие», а большая реальная м
ука Ц уже этот факт должен был бы заставить нас призадуматься. Стра
дание не есть, подобно моральному злу, призрак, сущая иллюзия, реальность
как обман Ц страдание есть подлинная, хотя и тягостная, реальност
ь. И в отличие от морального зла, которое, будучи пустотой и безоснов
ностью, в бессмысленном упорстве хочет утверждать себя как реальность,
Ц страдание есть род реальности, сознающей, что он не д
олжен быть и стремящийся победить или преодолеть
себя. Как лапидарно это выражает Ницше: «Weh spricht: vergeh!»
(«Боль говорит себе: пройди!»). Правда, именно потому в л
ице страдания как чего-то, что не должно быть и все же есть реальность, мы к
ак будто наталкиваемся на нечто противоречащее основной религиозной и
нтуиции о совпадении в Первооснове реальности и ценности. Но и здесь мы н
е должны забывать, что таинственность, непостижимость, трансрациональн
ость образует само существо реальности и что мы все же можем через
само усмотрение этой трансрациональности обрести некое положите
льное знание или постижение.
Страдание, возникая из зла, разделяет со злом его безосновность и неосмы
сленность и в этом смысле само есть зло, которое никогда не может быть так
«объяснено», чтобы этим быть оправдано. Но, содержа в самом себе стремлен
ие преодолеть себя, страдание есть вместе с тем движение возврата
к реальности и в этом смысле уже нами есть подлинная реальность или
благо, а не зло. Момент безнадежной, бессмысленной мучительности Ц мучи
тельности, доводящей до отчаяния, Ц лежит не в самом страдании как таков
ом, а в том волнении, отвращении, противоборстве, с которым мы его испытыва
ем, Ц т.е. в стремлении избавиться от него как бы внешним механическим спо
собом, просто уничтожить его Ц предать его чистому, абсолютн
о разделяющему и уничтожающему « не » или « нет ». Чи
стое же существо страдания открывается нам в той форме его преодоления,
которая заключается в духовном приятии или претерпева
нии страдания Ц в нашей способности выстрадать и
перестрадать страдание. Тогда страдание испытывается и откр
ывает себя не как бессмысленное зло, не как нечто безусловно недолжное, д
аже не как извне наложенная на нас кара, а, напротив, как исцеление
от зла и бедствий, как желанный Богу и в этом смысле уже су
щностно божественный возвратный путь на родину, к совершенству реально
сти. Одна из самых очевидных закономерностей духовной жизни состоит в то
м, что вне страдания нет совершенства, нет полного, завершенного, незыбле
мо-прочно утвержденного блаженства. «Блаженны плачущие, ибо они утешатс
я»; «тесны врата и узок путь, ведущий в жизнь» и «многими скорбями надлежи
т нам войти в царствие Божие»
[xi] См.: Мф. 5: 4; 7: 14; Деян. 14: 22.[xi] . Или, как то же
выражает Мейстер Экхарт: «Быстрейший конь, который доведет тебя до совер
шенства, есть страдание». Страдание есть как бы раскаленный зонд, очищаю
щий и расширяющий наши духовные дыхательные пути и тем впервые открываю
щий нам свободный доступ к блаженной глубине подлинной реальности. Нет н
адобности особо повторять и здесь, что страдание открывает это свое глуб
очайшее существо, только будучи внутренне пережито в моем оп
ыте, т.е. как мое страдание, и только в этом своем аспекте, как
мое страдание, находит этот свой смысл и оправдание. Но это
мое страдание в силу всеединства бытия есть страдание за общи
й грех, Ц за грех как таковой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208
Мы не поднимаем здесь заново проблемы теодицеи Ц после того,
как мы уже «разрешили» ее в той единственной форме, в которой она «разреш
има», Ц в форме усмотрения трансрационального основания ее рацио
нальной неразрешимости. Тем не менее универсальный факт мирового
страдания, свидетельствующий о некой роковой бессмысленности мирового
бытия, не может не смущать нашей мысли; в лице этого факта мы стоим перед н
еобходимостью принять как нечто последнее слепую, темную, тяжкую фактич
ность. Если страдание не имеет никакого смысла, никакого
оправдания Ц а в отличие от морального зла страдание д
опускает по крайней мере возможность искать его смысла, Ц
то все наше бытие все же остается бессмысленным, даже несмотря на са
моочевидность его божественной первоосновы.
Усматривая в страдании зло, мы молчаливо исходим из совпадения совершен
ства или добра с блаженством, в смысле ничем не замутненного,
незатуманенного счастья, безущербной радости и наслаждения. Таким, каза
лось бы, должна была бы быть вся наша жизнь, поскольку она действительно п
роистекает из Бога и есть в нем, ибо Бог, всеобосновывающее и всеосмысляю
щее первооснование, абсолютно совершенен и есть первоисточник всякого
совершенства; поэтому его самого мы должны, казалось бы, естественно пре
дставлять себе абсолютно блаженным или абсолютным блаженством. Однако
в этом популярном представлении то сущностно-трансрациональное, а тем с
амым антиномистическое единство, в форме которого мы только и можем адек
ватно мыслить реальность и ее Первоисточник, уже опять-таки в каком-то см
ысле рационализируется и, следовательно, сужается и искажается. Почему м
ы так уверены, что неисповедимое, безымянное или всеимянное существо Тог
о, кого мы называем Богом, исчерпывается тем признаком, который мы мыслим
как безмятежное блаженство? Но уже тот факт, что страдание Ц вопреки все
м столь явно софистическим и неубедительным попыткам описать его как чи
стое «умаление» Ц есть нечто, имеющее положительное содержание,
Ц что боль есть не «малое удовольствие», а большая реальная м
ука Ц уже этот факт должен был бы заставить нас призадуматься. Стра
дание не есть, подобно моральному злу, призрак, сущая иллюзия, реальность
как обман Ц страдание есть подлинная, хотя и тягостная, реальност
ь. И в отличие от морального зла, которое, будучи пустотой и безоснов
ностью, в бессмысленном упорстве хочет утверждать себя как реальность,
Ц страдание есть род реальности, сознающей, что он не д
олжен быть и стремящийся победить или преодолеть
себя. Как лапидарно это выражает Ницше: «Weh spricht: vergeh!»
(«Боль говорит себе: пройди!»). Правда, именно потому в л
ице страдания как чего-то, что не должно быть и все же есть реальность, мы к
ак будто наталкиваемся на нечто противоречащее основной религиозной и
нтуиции о совпадении в Первооснове реальности и ценности. Но и здесь мы н
е должны забывать, что таинственность, непостижимость, трансрациональн
ость образует само существо реальности и что мы все же можем через
само усмотрение этой трансрациональности обрести некое положите
льное знание или постижение.
Страдание, возникая из зла, разделяет со злом его безосновность и неосмы
сленность и в этом смысле само есть зло, которое никогда не может быть так
«объяснено», чтобы этим быть оправдано. Но, содержа в самом себе стремлен
ие преодолеть себя, страдание есть вместе с тем движение возврата
к реальности и в этом смысле уже нами есть подлинная реальность или
благо, а не зло. Момент безнадежной, бессмысленной мучительности Ц мучи
тельности, доводящей до отчаяния, Ц лежит не в самом страдании как таков
ом, а в том волнении, отвращении, противоборстве, с которым мы его испытыва
ем, Ц т.е. в стремлении избавиться от него как бы внешним механическим спо
собом, просто уничтожить его Ц предать его чистому, абсолютн
о разделяющему и уничтожающему « не » или « нет ». Чи
стое же существо страдания открывается нам в той форме его преодоления,
которая заключается в духовном приятии или претерпева
нии страдания Ц в нашей способности выстрадать и
перестрадать страдание. Тогда страдание испытывается и откр
ывает себя не как бессмысленное зло, не как нечто безусловно недолжное, д
аже не как извне наложенная на нас кара, а, напротив, как исцеление
от зла и бедствий, как желанный Богу и в этом смысле уже су
щностно божественный возвратный путь на родину, к совершенству реально
сти. Одна из самых очевидных закономерностей духовной жизни состоит в то
м, что вне страдания нет совершенства, нет полного, завершенного, незыбле
мо-прочно утвержденного блаженства. «Блаженны плачущие, ибо они утешатс
я»; «тесны врата и узок путь, ведущий в жизнь» и «многими скорбями надлежи
т нам войти в царствие Божие»
[xi] См.: Мф. 5: 4; 7: 14; Деян. 14: 22.[xi] . Или, как то же
выражает Мейстер Экхарт: «Быстрейший конь, который доведет тебя до совер
шенства, есть страдание». Страдание есть как бы раскаленный зонд, очищаю
щий и расширяющий наши духовные дыхательные пути и тем впервые открываю
щий нам свободный доступ к блаженной глубине подлинной реальности. Нет н
адобности особо повторять и здесь, что страдание открывает это свое глуб
очайшее существо, только будучи внутренне пережито в моем оп
ыте, т.е. как мое страдание, и только в этом своем аспекте, как
мое страдание, находит этот свой смысл и оправдание. Но это
мое страдание в силу всеединства бытия есть страдание за общи
й грех, Ц за грех как таковой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208