д.
О Философ или, скажем, поэт не может не быть мизантро-
пом: во-первых, потому что склонности и талант побуждают
его пристально наблюдать за жизнью общества, а это занятие
лишь омрачает душу; во-вторых, потому, что общество редко
вознаграждает такого человека за талант (хорошо еще, если не
наказывает!) и этот вечный повод для огорчений удваивает и
без того свойственную ему меланхолию.
О Когда государственные люди или литераторы - пусть
даже слывущие людьми необычайно скромными - оставля-
ют после себя мемуары, которые должны послужить канвой
для их биографий, они тем самым выдают тайное свое тще-
славие. Как тут не вспомнить некоего безгрешного мужа, ко-
торый отписал в завещании сто тысяч экю на то, чтобы его
причислили к лику святых!
О Большое несчастье - потерять из-за свойств своего ха-
рактера то место в обществе, на которое имеешь право по сво-
им дарованиям.
О Лучшие свои произведения великие писатели создают в
том возрасте, когда страсти их уже угасли: земля вокруг вул-
канов особенно плодородна после извержений.
О Тщеславие светских людей ловко пользуется тщеслави-
ем литераторов, которые создали не одну репутацию, тем са-
мым проложив многим людям путь к высоким должностям.
Начинается все это с легкого ветерка лести, но интриганы ис-
кусно подставляют под него паруса своей фортуны.
О Ученый экономист - это хирург, который отлично
- 190 -
вскрывает труп острым скальпелем, но жестоко терзает вы-
щербленным ножом живой организм.
О Литераторы редко завидуют той подчас преувеличенной
репутации, которой пользуются иные труды светских людей:
они относятся к этим успехам, как порядочные женщины к
богатству потаскушек.
О Театр либо улучшает нравы, либо их портит. Одно из
двух: он или убьет нелепые предрассудки, или, напротив, вне-
дрит их. Во Франции мы уже повидали и то, и другое.
О Иные литераторы не понимают, что ими движет не сла-
волюбие, а тщеславие. Однако чувства эти не просто различны,
но и противоположных одно из них - мелкая страстишка,
другое - высокая страсть. Между человеком славолюбивым
и тщеславным такая же разница, как между влюбленным и
волокитой.
О Потомство судит литераторов не по их положению в об-
ществе, а по их трудам. <Скажи, не кем ты был, а что ты совер-
шил>" - таков, видимо, должен быть их девиз.
О Спероне Сперони отлично объясняет, почему автор, ко-
торому кажется, будто он очень ясно излагает свои мысли, не
всегда бывает понятен читателям. <Дело в том, - говорит
он, - что автор идет от мысли к словам, а читатель - от
слов к мысли>.
О Произведения, написанные с удовольствием, обычно бы-
вают самыми удачными, как самыми красивыми бывают дети,
зачатые в любви.
О В изящных искусствах, да и во многих других областях,
хорошо мы знаем лишь то, чему нас никогда не обучали.
О Художник должен придать жизнь образу, а поэт должен
воплотить в образ чувство или мысль.
О Когда плох Лафонтен"" - это значит, что он был небре-
жен; когда плох Ламотт"" - это значит, что он очень усерд-
ствовал.
- 191 -
О Совершенной можно считать только ту комедию харак-
теров, где интрига построена так, что ее уже нельзя использо-
вать ни в какой другой пьесе. Из всех наших комедий этому
условию отвечает, пожалуй, только <Тартюф>"".
О В доказательство того, что на свете нет худших граждан,
чем французские философы, можно привести следующий за-
бавный довод. Эти философы обнародовали изрядное количе-
ство важных истин в области политической, равно как и в
экономической, и подали в своих книгах разумные советы, ко-
торым последовали почти все монархи почти во всех европей-
ских странах, кроме Франции. В результате благоденствие, а
значит, и мощь чужеземных йародов возросли, меж тем как у
нас ничего не изменилось, господствуют те же злоупотребле-
ния и т. д., так что по сравнению с другими державами Фран-
ция все больше впадает в ничтожество. Кто же в этом вино-
ват, как не философы! Тут невольно вспоминается ответ герцо-
га Тосканского"" некоему французу по поводу новшеств, вве-
денных герцогом в управление страной. <Напрасно вы так
меня хвалите, - сказал он, - все это я придумал не сам, а
почерпнул из французских книг!>.
О В одной из главных антверпенских церквей я видел гроб-
ницу славного книгопечатника Плантена"", которая велико-
лепно украшена посвященными ему картинами Рубенса". Гля-
дя на них, я думал о том, что отец и сын Этьены"" (Анри и
Робер), своими познаниями в греческом и латыни оказавшие
огромные услуги французской изящной словесности, окончи-
ли жизнь в нищете и что Шарль Этьен, их преемник, сделав-
ший для нашей литературы немногим меньше, чем они, умер
в богадельне. Думал я также о том, что Андре Дюшен", кото-
рого можно считать автором первых трудов по истории Фран-
ции, был изгнан из Парижа нуждой и влачил дни на своей
маленькой ферме в Шампани; он насмерть разбился, упав с
воза, груженного сеном. Не легче была и участь Адриена де
Валуа, создателя нумизматики. Сансон"", родоначальник на-
ших географов, в семьдесят лет ходил пешком по урокам, что-
бы заработать себе на хлеб. Всем известна судьба Дюрье"",
Тристана"", Менара" и многих других. Умирающий Корнель
не мог позволить себе даже чашки бульона. Такие же лише-
ния терпел Лафонтен. Расину, Вуало", Мольеру, Кино" жи-
лось лучше лишь потому, что дарования свои они отдали на
- 192 -
службу королю. Аббат Лонгрю", приведя и сопоставив эти
печальные истории о судьбах великих французских писате-
лей, добавляет от себя: <Так с ними всегда обходились в этой
несчастной стране>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132