Прижгут тут же… Только ежели их милость жмуры выведут… На ра
боты там… И обратно…
Ц Понятно… И никакого Хлю ты не знаешь… Ц Тут голову каюкера внезапно п
осетила светлая мысль: Ц А скажи, есть тут у вас кто-нибудь с кожей синего
цвета? Примерно с меня ростом?
Ц Дык… Есть один… Кекалдач его кличут, Цуклои Кекалдач… Месяца, может, по
лтора назад его сюда…
«Полтора месяца? А что, пожалуй, сходится, Ц нахмурился Иннот. Ц Примерн
о тогда мы и расстались».
Ц Где он?
Ц Это… Там… Третий барак…
Ц Ладно, покажешь. А сейчас давай-ка ещё раз: вот ты Ц как здесь очутился?

Каюкер уже понял, что ненароком угодил в ловушку: выбраться с Территории
оказалось куда более хитрым делом, чем попасть сюда. Первоначальный план
Ц захватить какую-нибудь важную шишку в заложники и заставить её выпол
нять требования Ц не годился: вся здешняя администрация была давным-да
вно мертва, хотя функционировать и не переставала, более того Ц мёртвые
сотрудники местной пенитенциарной системы работали весьма эффективно
. Заложник из такого зомби (или из жмура, как их тут называли) вышел бы никак
ой: той мрачной и зловещей силе, что приводила в движение мослы мёртвого т
ела, было в высшей степени наплевать на инстинкт самосохранения. Теперь
каюкеру следовало найти пути отступления, и как можно скорее Ц пока ещё
не потеряно преимущество внезапности.
Пленник Иннота немного пришёл в себя. Он уже уяснил, что странный черноли
цый пришелец не собирается убивать его на месте, и мало-помалу разговори
лся.
Звали его Гукас, Сэлбасер Гукас; и был он неплохим колдуном. Да вот беда, го
сподин хороший: у нас колдовство без лицензии Ц это и не колдовство вовс
е, а злостное, стало быть, правонарушение. Оно, конечно, в глухих деревнях н
а это мало кто смотрит; чего там Великие разрешили али запретили (тут Гука
с сам себе зажал рот ладонями и с ужасом уставился на каюкера; тому стоило
немалых трудов заставить бедолагу продолжать)… Значится, колдуют в дере
внях помаленьку, как без этого: всякому хоть раз, а потребно. Зубы там зале
чить или ещё чего… Ну, народ к знахарю местному, само собой: не тащиться же
в район со всякими пустяками. И не с пустыми руками, это уж как водится: чем
богат Ц тем и поклонишься, отжалеешь малую толику. И жить бы ему, дураку, п
рипеваючи, до старости лет, да задумал жениться. И не на ком-нибудь, на перв
ой деревенской крале. А та капризна оказалась Ц страсть: и то ей не так, и э
то не эдак; да и вообще Ц век, что ли, в медвежьем углу маяться!
Ц Стало быть, любовь тебя сгубила, Ц посмеивался Иннот.
Ц А ей как стукнуло, зудит и зудит: пора, мол, в город податься. Здесь, мол, вт
ихомолку знахарству ешь Ц и там, ежели не зарываться, сможешь, а публика,
небось, куда как побогаче деревенских… Вот и доигрался, месяца не прошло
Ц ночью во сне самого увидал. Лежит, благодетель, во гробе на ц
епях, улыбается мёртвой улыбочкой да пальцем грозит. Вот где страх-то, гос
подин хороший, вот где ужас-то настоящий! Проснулся, не поверишь: простыни
аж мокрые все. А тут в окно Ц свет, в дверь Ц стук, жена Ц в визг, и пошло-по
ехало… Жмуры двери-то выбили Ц хлобысь! Только створки о стены брязнули.
Вошли, двое меня под белы рученьки, а третий роточек-то до пупа как раззяв
ит… Дале ничего не помню: тьма и мрак. Очнулся уже на дознании: сижу дурак-д
ураком, а следователь лампу мне в глаза уставил да и говорит этак грустно-
ласково: эх, сынок-сынок… Что ж ты, сукин кот, Родину-то свою не любишь, зако
ны не уважаешь? Придётся, говорит, грехи теперь искупать. Я было отпиратьс
я, да он и слушать не стал: сидит себе и пишет, пишет… А за спиной у него Ц па
рсуна: сам Великий Эфтаназио, точь-в-точь такой, как снился. Висит, впился в
зглядом, буровит мёртвыми очами… Для того и повешен, конечно: бывает, выйд
ет дознаватель из кабинета, вернётся через полчаса Ц а подследственног
о хоть ложкой хлебай: трясётся, ни жив ни мёртв, всё готов выложить. Да что т
ам, мне пяти минут хватило… Сломался, как есть сломался и повинился во всё
м. Такая, господин хороший, сила в Неупокоенных.
Ц А что ж ты лицензией-то не обзавёлся? Ц полюбопытствовал каюкер. Ц Ко
лдовал бы себе на здоровье…
Сэлбасер Гукас вздрогнул.
Ц Легко сказать… По закону, чтобы лицензию дали, экзамен должен держать
да документ подписать; и не просто так, а кровью! А как срок придёт, жмуры из
тебя душеньку-то вынут, на кусочки порежут да и пойдут есть… Железными ви
лками тыкать… И самого потом жмуром сделают. Недаром колдуны-то настоящ
ие такие смурные; и почёт им, и уважение, и добра всякого навалом, а всё не в
радость… .
Ц Пейзанские бредни… Ц недовольно буркнул Иннот. Ц Ты лучше вот что ск
ажи: как тебя сюда везли, помнишь?
Ц А никак не везли: завели в подвал, приговор зачитали и Ц фук!
Ц Что Ц фук?!
Ц Ну, как что… Подвал, значится, пол цементный, а на полу жёлтой краской кр
уг обведён, а в кругу Ц пентаграмма… Становись, говорят, посерёдке… Я вст
ал, приговор объявили, судья ещё сказанул, вроде как матерно… Чую Ц пол по
д ногами кувыркнулся; я упал, подошвами накрылся. Очухался Ц уже здесь…

Ц Ага… Бормотология, значит… А живые тут, на этой вашей Территории, водят
ся Ц из начальства, ясное дело, а?
Ц Нет тут живых, кроме нас, обречённых, Ц горестно покачал головой Гука
с. Ц Да и нам недолго мучиться. Дольше года, сказывают, никто не сдюжил.
Ц Ну хорошо, Ц хмыкнул каюкер. Ц Значит, транспорта здесь никакого нет,
а мимо элементаля, как ты говоришь, не пройти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126