Эдвина похудела и казалась неспокойной, даже издерганной. Было очев
идно, что вдовствующая графиня Дунвейл, обычно преисполненная чувства с
обственной важности, сегодня вечером не столь довольна своей жизнью и со
бой. Несомненно, ее одолевает множество проблем.
Эмму пронзила жалость к ней, и это чувство было столь неожиданно для нее с
амой Ц она никогда не испытывала жалости к Эдвине, Ц что она сама себе у
дивилась. «Бедняжка Эдвина. Она действительно несчастлива и напугана Ц
но, боюсь, она сама в этом виновата, Ц думала Эмма. Ц Если бы только я могл
а объяснить ей это, уговорить ее вести себя иначе…» В этот момент она заме
тила, что Эдвина приглядывается к ней так же внимательно, как она сама Ц к
Эдвине, и спросила:
Ц Ты так рассматриваешь меня. У меня что-нибудь не так?
Ц Твое платье, мама, Ц ответила та, не колеблясь ни секунды. Ц Мне кажет
ся, оно было бы уместнее на женщине помоложе.
Эмма сжалась в комок Ц похоже, Эдвина решила не давать ей спуску. Но через
мгновение она заставила себя расслабиться и весело улыбнуться, словно н
е обращая внимания на колкость, твердо решив, что не позволит Эдвине выве
сти ее из себя. Когда она заговорила, голос ее звучал совсем спокойно:
Ц Я люблю красный цвет, он очень живой. А какой цвет, по-твоему, мне приста
ло носить? Черный? Но я ведь еще живая. Кстати, раз уж мы заговорили о предпо
читаниях в одежде, почему ты так привязана к этим ужасным мешковатым тви
довым костюмам? Ц И, не дожидаясь ответа, добавила: Ц У тебя хорошая фигу
ра, Эдвина. Не надо прятать ее.
Эдвина пропустила этот двусмысленный комплимент мимо ушей. Она спрашив
ала себя, зачем она вообще приняла приглашение Джима Фарли, и уж тем более
Ц зачем согласилась остановиться в Пеннистоун-ройял. Она, должно быть, с
овсем потеряла рассудок, если согласилась так долго терпеть общество св
оей матери.
Эмма сжала губы, прищурилась, окинула Эдвину оценивающим взглядом и сказ
ала очень осторожно:
Ц Я хотела бы поговорить с тобой об Энтони.
Это заявление вывело Эдвину из задумчивости. Она рывком повернулась к Эм
ме и воскликнула:
Ц Ни в коем случае, мама! Когда Эмили передала мне, что ты спустишься вниз
поговорить со мной, я заподозрила что-то в этом роде. Но я наотрез отказыв
аюсь говорить о своем сыне с тобой. Ты всегда стремишься манипулировать
людьми и контролировать их жизнь.
Ц А ты, Эдвина, начинаешь повторяться, словно старая заезженная пластин
ка, Ц возразила Эмма. Ц Я уже столько раз слышала от тебя это обвинение, ч
то просто надоело. Я устала от твоих постоянных колкостей. С тобой невозм
ожно нормально говорить ни о чем. Ты всегда проявляешь враждебность, как
будто на тебя кто-то нападает.
Хотя Эмма умышленно выбирала весьма резкие слова, ее тон смягчал их, лицо
было бесстрастным. Она встала с кресла, подошла к старинному комоду в угл
у, налила себе немного шерри и вернулась к камину. Она задумчиво сидела со
стаканом в руке.
Ц Я старая женщина. По правде говоря, очень старая. Хотя я понимаю, что пол
ного мира в моей семье не будет никогда, я хотела бы, если возможно, хоть не
много спокойствия в те годы, что мне осталось прожить. Я готова забыть мно
гое из того, что ты говорила и делала, Эдвина, потому что я пришла к выводу, ч
то пора уже нам с тобой покончить с враждой. Я думаю, нам нужно попытаться
стать друзьями.
Эдвина смотрела на нее, широко раскрыв изумленные глаза. Ей казалось, все
это происходит во сне. Она не думала, что когда-нибудь услышит такие слова
от своей матери.
Ц Почему ты выбрала меня? Почему не кого-нибудь другого? Или ты собираеш
ься в ближайшие дни обратиться и к ним с такой же прочувствованной речью?

Ц Думаю, они не входят в число приглашенных. Но даже если бы входили, наде
юсь, у них хватило бы здравого смысла отказаться. У меня нет сейчас для них
времени.
Ц А для меня есть? Ц все еще не веря, переспросила Эдвина, которую примир
ительный жест матери совершенно вывел из душевного равновесия.
Ц Давай посмотрим на это таким образом: я думаю, ты была меньше других ви
новата в подготовке того нелепого заговора против меня в прошлом году. Я
знаю, что в какой-то степени тебя принудили участвовать в нем. Тебе никогд
а не были свойственны алчность, коварство и корысть, Эдвина. И еще мне очен
ь жаль, что мы с тобой так много лет не поддерживали никаких отношений. Нам
давно нужно было помириться Ц теперь я ясно это понимаю. Ц Эмма говорил
а все это искрение, но за этим стояло и еще одно соображение Ц Энтони.
Эмма была убеждена, что она может надеяться повлиять на Эдвину, уговорит
ь ее занять более разумную позицию по отношению к сыну только в том случа
е, если она преодолеет враждебность дочери.
Ц Я думаю, мы должны попытаться. Что мы теряем? Если мы не можем стать наст
оящими друзьями, возможно, по крайней мере, между нами не будет вражды.
Ц Не думаю, мама.
Эмма утомленно вздохнула:
Ц Мне тебя жаль, Эдвина. Правда. Ты отвергла одну из самых важных вещей в с
воей жизни, но…
Ц Что это за важная вещь?
Ц Моя любовь к тебе.
Ц Будет тебе, мама, Ц с презрительной усмешкой сказала Эдвина, высокоме
рно глядя на Эмму. Ц Ты никогда не любила меня.
Ц Ошибаешься. Любила.
Ц Я не верю тому, что ты говоришь! Ц воскликнула Эдвина, ерзая на стуле. О
на сделала глоток виски и со стуком поставила стакан на низкий георгианс
кий столик. Ц Ты просто неподражаема, мама. Ты сидишь напротив меня, дела
я эти невероятные заявления и ожидая, что я их проглочу, не поморщившись. Э
то просто шутка века.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117