) В отношении религи
и официальная политика была беспристрастной, и никакого религиозного о
бучения не проводилось ни в одной из государственных школ. Все же изучен
ие английской литературы неизбежно познакомило учеников с христиански
ми идеями, а западная наука в то же время вступила в противоречия со многи
ми традиционными индуистскими и зороастрийскими убеждениями. Молодые
парсы были сначала обижены и потрясены неосведомленностью их священны
х писаний. Они знали основные положения веры и были обучены обрядам, но са
ма Авеста с ее большим запасом древних знаний и преданий оставалась прин
адлежностью дастуров и была для мирян окутанной такой же тайной, как Биб
лия на латинском языке для римских католиков. Поэтому в общине произошло
великое смятение, когда шотландским миссионером Джоном Уилсоном отрыв
ки из священных книг внезапно были предложены вниманию верующих.
На Уилсона, прибывшего в Бомбей в 1829 г., искренней и прямой нрав парсов прои
звел большое впечатление. Он обнаружил, что они составляют «очень влияте
льную часть» городского населения, и стал тщательно готовиться к тому, ч
тобы привести их в лоно христианства. Изучив переведенные Анкетилем Аве
сту и Бундахишн, а также другие европейские сочинения, Уилсон ринулся в а
таку с проповедями, памфлетами, со статьями в газетах, обратившись к ново
му способу пропаганды. Уилсон набросился с нападками на зороастрийский
дуализм и резко высмеял древние космогонические и мифические сведения
в Бундахишне, а заодно и предписания Вендидада относительно законов очи
щения, недобросовестно сопоставив последние не с ветхозаветным Левито
м, а с Новым заветом. (Из самих Гат в переводе Анкетиля он, разумеется, мало ч
то сумел извлечь.)
Большинство парсов никогда не слышали о Бундахишне и были настолько же п
оражены изложением его содержания Уилсоном, насколько был бы потрясен и
христианин в XX в., впервые познакомившийся с некоторыми наиболее примити
вными разделами Ветхого завета. Один мирянин тут же поспешил отречься от
Бундахишна как книги «совершенно лживой» и сочиненной, вероятно, «каким
-то врагом нашей религии» (Wilson, 1843, с. 37). Подобная защита оказалась затруднител
ьной, когда торжествующий Уилсон доказал, что многие данные Бундахишна п
роисходят из самой Авесты, которую община целиком считала словом бога, п
ереданным им в откровении пророку Зороастру.
В замешательстве парсы убедили трех жрецов принять вызов, но те лишь доб
авили путаницы, представив различные по своей сути оправдания. Двое из н
их предали традиционные убеждения и обратились за помощью к сочинению
Десатир («Постановления»), которое сейчас считается литератур
ной подделкой, созданной, возможно, внутри какой-то персидской суфийско
й секты и имеющей весьма далекое отношение к зороастризму. Рукопись сочи
нения привезена из Ирана Муллой Каусом. Его сыном Муллой Фирозэ в 1818 г. она
опубликована в Бомбее, где вызвала большой интерес. Этот труд состоит из
текста на искусственном языке (со словами, взятыми из индийских и иранск
их диалектов, но грамматикой по большей части персидской) и из «персидск
ого» перевода этого текста, скрупулезно очищенного от арабских слов. Соч
инение претендует на то, что в нем содержатся изречения четырнадцати про
роков, начиная с «Махабада» (деятельность которого проходила в далекую д
оисторическую эпоху) и кончая « Пятым Сасаном » (жившим незадол
го до арабского завоевания). Утверждается, что эти пророки не умерли, но уд
алились из мира в качестве скрытых «Учителей», а религия, которой они учи
ли, торжествовала в Иране на протяжении веков, отличаясь от той, которую о
бычно приписывают Зороастру, лишь тем, что в Авесте он облекал свое учени
е в аллегорические выражения.
Когда зороастрийцы признали эти претензии, они получили полное право св
ободно толковать Авесту заново в свете учений «Махабада», которые, согла
сно Десатиру, включали веру в далекого безликого бога, всемогущего и неп
остижимого, в ряды промежуточных «Разумов» и в перевоплощение с продвиж
ением через цепочку существ, достигаемое при помощи самоотречения, пост
а и уединенного созерцания.
В Десатире содержались также подробнейшие указания молитвенных поз, по
казывающие знакомство с практикой индийских аскетов, и в целом это сочин
ение по своему духу совершенно чуждо разумному и практичному вероучени
ю традиционного зороастризма. И все же оно явилось, как сформулировал Уи
лсон, «иносказательным прибежищем» для тех, кому неожиданно пришлось бе
з всякой подготовки и предварительного обучения встать на защиту старо
й веры. Два жреца, занявшихся этой защитой, прибегли к Десатиру, объявив, ч
то «то, что написано в Вендидаде о Хормазде и Ахримане… все это иносказан
ия нашего пророка Зартушта. Суть учения провозглашена им в тайном знании
» (Wilson, 1843, с. 150). Так открылись ворота для оккультизма, который сильно влияет на
парсов до наших дней.
Третий жрец, преподобный Дастур Эдал Санджана, служивший огню Аташ-Бахр
ам, учрежденному семейством Вадиа, представил в защиту зороастризма тра
диционные по своей сути убеждения и не был поколеблен упреками в дуализм
е или же в многобожии. Он настаивал, что Ахриман Ц особое зловредное суще
ство, а язады действительно призваны богом господствовать «над всеми ве
щами на земле и в небесных мирах» (Wilson, 1843, с. 198Ц 199). Однако он выдвинул давно уже
укоренившееся смешение концепции о семи творениях, содержащейся в Гата
х, со старой греческой теорией четырех стихий, что дало Уилсону возможно
сть сразу же подвергнуть это критике с научных позиций, при этом насмешл
иво заметив, что Дастур Эдал жил «долгие годы почти в полном уединении по
законам храмов огня и поэтому, по-видимому, в значительной степени оказа
лся не затронутым неумолимым развитием разума» (Wilson 1843, с.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118