Изображая революционеров «апостолам
и», то есть святыми, Горький лукавил и знал об этом. Но может быть… как-нибу
дь… и выйдет так, что рабочие, прочитав евангелие от Максима, в самом деле
станут новыми святыми и подвижниками? Ведь вера чудеса творит!
После Октябрьской революции эти «святые» по первому приказу Зиновьева
явятся в его дом с обыском. И если б не Ленин, который своей гвардии не сдав
ал, они, может быть, «шлепнули» б его. Вот и вся иллюзия.
Разумеется, «Мать» по содержанию шире внешнего, да и внутреннего заказа,
который выполнял Горький. Есть в этой повести художественно сильные мес
та, в основном связанные с действительно непростым образом Пелагеи Нило
вны. В описании рабочей слободки, быта рабочих сегодняшний внимательный
читатель обнаружит отнюдь не только «свинцовые мерзости», но и, например
, то, что поведение рабочих-революционеров не одобряют наиболее пожилые
и квалифицированные рабочие фабрики. Что вся «революционность» Павла В
ласова не имела бы смысла, если бы на фабрике была возможность создания п
рофсоюза, который защищал бы экономические интересы рабочих…
Вообще, с точки зрения «правды жизни» «Мать» достаточно емкое и интересн
ое произведение. Но нельзя забывать, что в судьбе Горького именно «Мать»
сыграла роковую роль, явив собой первый образец партийной (читай: сектан
тской) художественной литературы. Будущих разрушителей России эта пове
сть изображала «апостолами», святыми, на долгие годы «канонизируя» их. Э
то было первое несомненное духовное поражение Горького, от которого он н
е смог оправиться до конца жизни. Коготок увяз Ц всей птичке пропасть.
Наконец вспомним, что «проповедовал» новый «апостол» Павел Власов и чем
у в течение десятилетий учили школьников.
Вот его знаменитая речь на суде.
«Ц Мы Ц социалисты. Это значит, что мы враги частной собственности, кото
рая разъединяет людей…»
Допустим, это позиция социального идеалиста, хотя Ц как можно быть враг
ом чужой собственности?
Но дальше Павел говорит:
«…мы хотим теперь иметь столько свободы, чтобы она дала нам возможность
со временем завоевать всю власть».
Какой же это идеализм? Это слова политика.
Вспомним самое начало речи Павла:
«Ц Человек партии, я признаю только суд моей партии…»
Нет другого суда, ни юридического, ни человеческого, ни божеского Ц кром
е суда членов своей секты!
«Мы стоим против общества, интересы которого вам приказано защищать, как
непримиримые враги его и ваши, и примирение между нами невозможно до пор
ы, пока мы не победим».
И за все это Павел Власов получил высылку «на поселение», откуда в любой м
омент мог бы убежать.
И последнее. Наброски к неосуществленной повести «Сын», рассказы «Роман
тик» и «Мордовка», написанные в 1910 году, оставляют впечатление безнадежно
го поражения «власовского» сюжета. И в той и в другой вещи фигурируют мол
одые рабочие-революционеры (в «Мордовке» даже имя героя Ц Павел), но акце
нт смещен в область неразделенной либо неудавшейся любви.
Короче говоря: «пролетарского писателя» из Горького не получилось. То, ч
то впоследствии его назвали «великим пролетарским писателем», было под
меной, но подменой, которую он подготовил сам. Вакантное место истинно пр
олетарского писателя мог занять только один человек Ц Андрей Платонов,
который называл рабочий класс своей духовной родиной. Но именно его-то С
талин решительно вычеркнул из списка советских писателей. В творчестве
Горького рабочая тема занимает мало места и не породила ничего выдающег
ося в художественном отношении. Гораздо ярче в творчестве Горького звуч
ит тема, с одной стороны, босячества, а с другой Ц купечества. Такова была
парадоксальная природа горьковского таланта.


ДЕНЬ ВОСЬМОЙ: В ОГНЕ РЕВОЛЮЦ
ИИ

Лучше гореть в огне революци
и, чем гнить в помойной яме монархии.
Горький. «Революция и культу
ра»

Революция была ему тяжела. Уб
ытки революции приводили его в ужас.
Виктор Шкловский. «Удачи и по
ражения Максима Горького»

Крушение гуманизма

19 января 1918 года в газете «Знамя труда» была опубликована статья Александ
ра Блока «Интеллигенция и революция». В ней поэт романтически приветств
овал революцию (после октябрьского большевистского переворота) и обвин
ял интеллигенцию в трусости и непоследовательности, в ее нежелании разд
елить ответственность за кровь.
Статья вызвала бурю возмущения в стане недавних соратников Блока. Особе
нно возмущалась Зинаида Гиппиус. В лучшем случае Блока жалели как «овцу
заблудшую».
В 1921 году, когда Блок умирал от болезней, вызванных недоеданием, а также сос
тоянием глубочайшей депрессии, большевики во главе с Лениным «отблагод
арили» поэта тем, что на своем заседании отказались выпустить его в Финл
яндию на лечение, хотя на этом многократно настаивал Горький, а накануне
заседания о выезде Блока непосредственно с Лениным разговаривал нарко
м просвещения Луначарский. Зато разрешили выехать Федору Сологубу, Конс
тантину Бальмонту и Михаилу Арцыбашеву. Затем Блока «отпустили», но стал
и затягивать с разрешением на выезд его жене Л.Д.Менделеевой, хотя понятн
о было, что ехать один Блок не в состоянии. Пока «рассматривали вопрос», Бл
ок скончался.
Казалось бы, обстоятельства смерти Блока, которого Ахматова назвала «на
ше солнце, в муке погасшее», несовместимы с его взглядами на революцию 1917
Ц 1918 годов (статья «Интеллигенция и революция», поэмы «Скифы» и «Двенадца
ть»).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117