Я обом
лел, когда прочел Ваше письмо! Но поделом! Довела-таки меня жадность до ко
нфуза! Хотя жаден я не так, как Талант, а по-иному. Талант охотится за хвастл
ивенькими, худосочными выводами, Ц мне нужны честные, как столб, факты».

Под «жадностью» Илья Груздев имел в виду свою дотошность, с какой он, как б
иограф, старался проследить реальную связь между Горьким настоящим и вы
мышленным. Осторожно, тактично он выспрашивал его в письмах в Сорренто о
живых людях, которые стали персонажами его творчества, и о нем самом, а кро
ме того проводил параллельно собственные разыскания, порой удивляя сам
ого Горького неожиданными биографическими фактами, о которых тот забыл
или не хотел вспоминать. Талант же исходил из априорного убеждения, что Г
орький в юности болел психическим заболеванием. И даже не одним, но целым
«букетом». С наивностью истового ученого медика он сообщил этот «факт» Г
орькому, написав: «Я считаю эту мою идею гениальной».
Но Горький не хотел так считать. Тем более перед возвращением в СССР, где с
оветский народ и «лично товарищ Сталин» ждали не человека, когда-то стра
давшего психопатологией, а «инженера человеческих душ» (впрочем, это бол
ее позднее сталинское определение).
Кое-что из своих «открытий» о Горьком Талант все-таки опубликовал в необ
ычном периодическом издании «Клинический архив гениальности и одаренн
ости», выходившем в двадцатые годы под редакцией Г.В.Сегалина в Ленингра
де. Одна из его статей называлась: «К суицидомании Горького».
Вывод статьи не блистал оригинальностью: «Горький до того часто говорит
в своих рассказах о самоубийстве и заставляет так часто своих героев пок
ушаться на самоубийство <…>, что можно говорить о «литературной суицидом
ании» Горького».
Бесспорно, в творчестве Горького, особенно раннем, много персонажей-сам
оубийц. Начнем с самоубийства Сокола, приветствуемого автором, в отличие
от «мудрого» Ужа. А разве не убивает себя Данко, пусть и ради людей? Кончае
т с собой силач и красавец Коновалов. Илья Лунев в романе «Трое» разбивае
т себе голову о стену. Вешается на пустыре возле ночлежки Актер. Суицидал
ьный список можно продолжать.
«Влекло меня тогда к людям «со странностями», Ц писал Горький Илье Груз
деву, вспоминая жизнь в Казани. А что может быть «страннее» человека, реши
вшего добровольно умереть?
Но отношение зрелого Горького к самоубийцам резко отрицательное. Приче
м отрицательное до безжалостности. На самоубийство Маяковского он отоз
вался почти презрительно: «Нашел время». Смерть Есенина более тронула ег
о, всколыхнув воспоминания о поэте. Илья Груздев с ужасом, смешанным с вос
торгом, писал Горькому о том, как погиб Есенин:
«Есенин в гробу был изумителен. Детское, страдальческое лицо, искривленн
ые губы и чуть сведенные брови. И, странно, куда делась его внешность рязан
ского мальчика с примесью потасканного альфонса. Вместо этого он напомн
ил мне итальянца времен Возрождения. Какой благородный профиль, какие кр
асивые руки! Это впечатление дня незабываемое на всю жизнь…
А знаете, как он повесился? Обмотал вокруг шеи веревку и другой конец взял
в руку, рукой зацепившись за трубу отопления. Малейшая слабость, и он выпу
стил бы из руки веревку и сорвался. Но он выдержал и удавил себя».
Интересно, что Горький к подобному способу самоубийства отнесся с недов
ерием знатока:
«То, что Вы сообщили о Есенине, и поразило меня и еще более цветисто окраси
ло его в моих глазах. Это Ц редкий случай спокойной ярости, с коей Ц иног
да Ц воля человека к самоуничтожению борется с инстинктом жизни и преод
олевает его.
Едва ли я страдал когда-либо и страдаю ныне «суицидоманией» Ц влечение
м к самоубийству, Ц как это утверждает д-р И.Б.Талант (опять Талант! Ц
П.Б.) у вас, в «Клиническом архиве», но было время, когда я весьма и
нтересовался вопросом о самоубийстве и собирал описания наиболее хара
ктерных случаев такового. В 97 году, в Лионе, некий портной устроил в подвал
е у себя гильотину с зеркалом, чтоб видеть, как нож ее отрежет голову ему. О
н это видел, как заключили доктора. В 94 Кромулин, студент Новороссийского
университета, снял с койки матрас, поставил под койку три зажженных свеч
и и решал сложное математическое вычисление, в то время, как огонь жег ему
спинные позвонки и жарил мозг в них. Через 27 минут он уже не мог решать вычи
сление, а затем Ц умер. Фактов такого порядка немало, но они, на мой взгляд,
имеют характер «исследовательский», как бы пародируют «научное любопы
тство». Случая, подобного есенинскому, Ц не помню. Нет ничего легче, как у
бить себя «сразу», вовсе не трудно уморить себя голодом, но уничтожить се
бя так, как это, по Вашим словам, сделано Есениным, Ц потребна туго натяну
тая и несокрушимая воля».
Это слова знатока проблемы суицида, говорящие о том, что вопрос о доброво
льном уходе из жизни сильно волновал Горького, как один из центральных в
опросов вообще. Еще не зная философии Фридриха Ницше, он в раннем творчес
тве испытывал человека на прочность по ницшеанскому принципу: «Если жиз
нь тебе не удалась, может быть, тебе удастся смерть?» Но сам Горький, даже р
анний, знал наверняка: ему смерть как раз не удалась. Так, может быть, возмо
жно, спрашивал он себя, все-таки удастся жизнь?

Гадкий утенок

«В декабре я решил убить себя… Купив на базаре револьвер барабанщика, за
ряженный четырьмя патронами, я выстрелил себе в грудь, рассчитывая попас
ть в сердце, но только пробил легкое, и через месяц, очень сконфуженный, чу
вствуя себя донельзя глупым, снова работал в булочной» («Мои университет
ы»).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117