Во-вторых, медики (
самая неприятная сторона профессии) каждому человеку с возрастом сообщ
ают о его здоровье все менее и менее утешительные вещи. Вот за это Сталин о
собенно их ненавидел.
Почему из докторов, которые лечили Горького, пострадали Л.Г.Левин, Д.Д.Плет
нев и А.И.Виноградов, умерший в тюрьме еще до суда (не путать с В.Н.Виноградо
вым, который в 1938 году входил в состав экспертной комиссии, помогавшей рас
праве с его коллегами, а затем стал личным врачом Сталина)? Почему не осуди
ли видного терапевта, заслуженного деятеля науки, профессора Георгия Фе
доровича Ланга, «под непрерывным и тщательным врачебным наблюдением» к
оторого пребывал якобы умерщвленный докторами писатель? Имя Г.Ф.Ланга, к
ак и затем расстрелянного Л.Г.Левина, стоит в газете «Правда» от 6 июня 1936 го
да под первым сообщением о болезни Горького. Но если профессор Ланг «неп
рерывно и тщательно», как утверждает газета «Правда», наблюдал за состоя
нием Горького, то фактически он наблюдал за тем, как Л.Г.Левин безжалостно
«убивал» писателя «неправильным лечением», в чем Левин признался на суд
е. Почему он молчал все время?
Ланг дожил до 1948 года, основал свою научную школу, в 1945-м стал академиком, нап
исал несколько трудов по кардиологии и гематологии и в 1951 году был посмер
тно удостоен Государственной премии. Конечно, это не в осуждение говорит
ся действительно крупному научному работнику.
Почему не арестовали А.Д.Сперанского, ученого-патофизиолога из Всесоюзн
ого института экспериментальной медицины (ВИЭМ)? Ему Горький особенно до
верял, он обладал среди врачей, лечивших писателя, некоторым приоритетом
. Однажды, вспоминает П.П.Крючков, вспыльчивый Сперанский чуть не избил Ле
вина за то, что тот сообщил Крючкову о новокаиновой блокаде (входивший то
гда в моду метод лечения воспалительных процессов), которую Сперанский т
айно собирался сделать Горькому, и даже выписал для этого специальные шп
рицы.
На суде новокаиновая блокада фигурировала как чудодейственное средств
о от пневмонии, которое «злоумышленники» Ц Левин, Плетнев и Виноградов
Ц не позволили применить к больному сыну Горького Максиму, тем самым, по
приказу Ягоды, будто бы ускорив его смерть.
Даже у человека, не имеющего медицинских знаний, но просто внимательного
к фактам, могут возникнуть вопросы. Ведь речь идет о том самом Сперанском
, который 20 июня 1936 года, через два дня после кончины Горького, напечатал в «П
равде» историю его болезни, где писал, что «двенадцать ночей ему пришлос
ь быть при Горьком неотлучно (курсив мой. Ц П.Б.)». Зн
ачит, он неотлучно наблюдал за тем, как его пациента безжалостно «убиваю
т» Левин и Плетнев? В том числе вводя больному чрезмерные дозы камфары.
Процитируем протокол судебного заседания.
« Вышинский. Уточните дозировку тех средств, которые применял
ись в отношении Алексея Максимовича Горького.
Левин. В отношении Алексея Максимовича установка была такая:
применять ряд средств, которые были в общем показаны, против которых не м
огло возникнуть никакого сомнения и подозрения, которые можно применят
ь для усиления сердечной деятельности. К числу таких средств относились
: камфара, кофеин, кардиозол, дигален. Эти средства для группы сердечных бо
лезней мы имеем право применять. Но в отношении его эти средства применя
лись в огромных дозировках. Так, например, он получил до 40 шприцев камфары
».
Сперанский дожил до 1961 года, в 1939-м стал академиком, в 1943-м Ц лауреатом Госуда
рственной премии.
Сегодня объективно доказана невиновность врачей, лечивших Горького. Об
этом пишет академик Е.И.Чазов, исследовавший историю болезни писателя, м
едицинские записи и заключение вскрытия. «В принципе, Ц пишет он, Ц мож
но было бы не возвращаться к вопросу о точности диагностики заболевания
А.М.Горького, учитывая, что даже при современных методах лечения, не говор
я уже о возможностях 1936 года, та патология, которая описана даже в коротком
заключении, как правило, приводит к летальному исходу».
Не будем забывать и о том, что Горький был трудным пациентом. Каждый его пр
иезд в Москву из Крыма в последние годы сопровождался пневмонией. При эт
ом он до конца жизни выкуривал по несколько десятков папирос в сутки.
Просто у Сталина был зуб на Левина и Плетнева. И первый и второй отказалис
ь подписать ложное заключение о смерти жены Сталина Надежды Аллилуевой
от аппендицита (на самом деле застрелилась).
Левин лечил родственников Сталина, маячил перед его глазами и одним этим
раздражал. Плетнев был строптивым человеком и вдобавок личным врагом ре
ктора МГУ А.Я.Вышинского, обвинителя на процессе 1938 года. Вот одни из причин
для их ареста.
Но зачем врачи так спешили со вскрытием? Боялись! Торопились убедиться в
верности диагноза, лечения.
Тем не менее загадочная фраза Крючкова («Если бы не лечили… может быть, и в
ыздоровел бы»), а также та поспешность, с которой делали вскрытие врачи, на
водит на нехитрую мысль. Да, в самом деле Ц не залечили ли Горького? Не по п
риказу Ягоды и не по желанию Сталина. Из-за чрезмерного энтузиазма. Из-за
той чудовищной нервозности, которая творилась в Горках-10 в последние дни
жизни писателя. Из-за неизбежного столкновения врачебных амбиций (17 врач
ей, и все лучшие, все «светила»). Из-за понятного страха ошибиться или «нед
олечить» государственно важного пациента, за которого голову снимут.
О страхе советских врачей перед властью пишет в своем «Московском дневн
ике» Ромен Роллан, летом 1935 года посетивший СССР и гостивший у Горького.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117