Бунин открыто матерится на
эмигрантских собраниях, о чем сообщают Горькому. Здесь же Бенито Муссоли
ни, явно не испытывающий уважения к Горькому, не выгоняющий его из Италии
только потому, что пока еще вынужден считаться с мировым общественным мн
ением. Здесь же подлинная тоска по России, по Волге, по русским лицам. Здес
ь же интересы сына Максима, которого Горький очень любил. Здесь же финанс
овые затруднения, все более и более досадные.
На другой чаше весов Ц понимание того, что, как ни крути, речь идет о «прод
аже». Горький слишком хорошо понимал природу большевистского строя и, ка
к человек необычайно умный и зоркий, не мог не знать, что свободы ему в ССС
Р не дадут, что большевизм и свобода несовместимы. В секте (а его заманивал
и в секту) не может быть личной свободы. В ней даже лидер не свободен. Цена в
озвращения Ц это отказ от еретичества. Можно быть еретиком в эмиграции,
но в СССР быть еретиком невозможно. Разве что на Соловках.
На этой же чаше весов, думается, лежал и непонятный Горькому характер Ста
лина. Во время встреч с Рыковым в 1923 году и в переписке с ним, а также во время
встречи с Каменевым в Сорренто в конце двадцатых между ними и Горьким не
сомненно шел разговор о Сталине. Часть писем Рыкова, Каменева и Бухарина
Горький, возвращаясь в СССР, оставил вместе с частью своего архива М.И.Буд
берг, жившей в Лондоне. Эту часть архива вместе с письмами Рыкова и Бухари
на Сталин впоследствии страстно возжелал получить и, по всей видимости,
получил от Будберг. Сталин как человеческий тип не мог нравиться Горьком
у. От Сталина разило восточной деспотией, а Горький был «интеллигент», «з
ападник». Но Сталин ценил литературу и, в отличие от Ленина, не «отсекал» Г
орького, а, напротив, «заманивал». Это хотя и льстило, но настораживало. Те
м самым облегчало груз на второй чаше весов.
Но эту же чашу весов давил продолжающийся в стране террор, уже не такой на
глый и откровенный, как в первые годы революции, но ничуть не менее страшн
ый. И, пожалуй, более масштабный. Разорение деревни ради «индустриализац
ии». Процессы над «вредителями». Планомерное истребление всяческой «оп
позиции». Только Сталин, в отличие от Ленина, не бежал с утра в женевскую б
иблиотеку, чтобы собирать материал для книги «Материализм и эмпириокри
тицизм». Сталин расправлялся с «оппозиционерами» физически. Он их уничт
ожал, как волк режет овец. Как турки вырезали армян, бежавших в Грузию и ос
едавших в том числе и в родном Сталину городе Гори. Впрочем, старых больше
виков Сталин пока не трогал. Он сделает это немедленно после смерти Горь
кого.
А пока, в 1927 году, внезапно исключается из партии Лев Каменев, наиболее куль
турно близкий Горькому человек из большевистской верхушки. Еще раньше, в
1925 году, он был объявлен одним из организаторов «новой оппозиции», в 1926 году
выведен из Политбюро.
Казалось бы, это был очень весомый груз на второй чаше весов. Но здесь-то и
проявилась хитрость Сталина, которой даже умный Горький не разгадал. Ста
лин сделал так, что его борьба с «оппозицией» и выдавливание старых боль
шевиков из властной верхушки послужили как раз в пользу возвращения Гор
ького. Восточный деспот легко карает, но и легко милует. В 1928 году, когда Гор
ький первый раз приехал в СССР, Лев Каменев был восстановлен в партии. В 1932
году его снова исключили и отправили в ссылку, как в царское время. Но в 1933 г
оду благодаря заступничеству Горького Каменева вернули в Москву и сдел
али директором издательства «Академия», созданного по желанию Горьког
о.
Сталин был безупречен в исполнении просьб Горького. Он не называл, как Ил
ьич, эти просьбы «пустяками» и «зряшной суетней». Неожиданные на первый
взгляд взлеты и падения Томского, Бухарина, Радека объясняются именно хи
трой сталинской игрой, в которую, как король в шахматах (самая слабая, но с
амая важная фигура), был втянут Горький. Сталин использовал его, а Горький
думал, что обыгрывал Сталина.
Видный советский чиновник, один из создателей Союза писателей, автор тер
мина «социалистический реализм», И.М.Тройский потом вспоминал: «Сталин д
елал вид, что соглашается с Горьким. Он вводил в заблуждение не только его
, но и многих других людей, куда более опытных в политике, чем Алексей Макс
имович. По настоянию Горького Бухарин был назначен заведующим отделом н
аучно-технической пропаганды ВСНХ СССР (затем главным редактором газет
ы «Известия». Ц П.Б.), а Каменев Ц директором издательства «Ак
адемия»».
После смерти Горького обоих казнили.
Свой шестидесятилетний юбилей в марте 1928 года Горький отмечал за границе
й. Его чествовали писатели всего мира. Поздравительные послания пришли о
т Стефана Цвейга, Лиона Фейхтвангера, Томаса и Генриха Маннов, Герберта У
эллса, Джона Голсуорси, Сельмы Лагерлёф, Шервуда Андерсона, Элтона Синкл
ера и других литераторов с крупными именами.
И в то же время во многих городах и селах Советского Союза точно по манове
нию волшебной палочки открылись выставки, посвященные жизни и творчест
ву Горького, состоялись лекции и доклады, шли спектакли и концерты, посвя
щенные юбилею «всенародно любимого писателя».
20 мая в Риме Горький, как уже говорилось, встречается с Шаляпиным и безрез
ультатно уговаривает его ехать в СССР. 26 мая в 6 часов вечера из Берлина он п
оездом выезжает в Москву. В 10 часов вечера 28 мая он сходит на перрон станции
Негорелое, где для него уже организован митинг. Горький вернулся. Но «усл
овно».
Одним из главных условий соглашения между Горьким и Сталиным был беспре
пятственный выезд в Европу и возможность жить в Сорренто зиму и осень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117