»
В отношениях с Толстым Горький был в большей степени испытуемым, нежели
испытателем. Для Толстого Горький был эпизодом, «недоразумением», в кото
ром великий Лев пытался разобраться, но которое, конечно, не являлось гла
вным содержанием его духовной и умственной жизни. Горький мог его интере
совать, раздражать, даже, пожалуй, испытывать (образом Луки). Но изменить Т
олстого Горький не мог, да и никто уже не мог. Наоборот: Толстой мощно влия
л на Горького. Как художник Горький знал свою зависимость от могучей и ка
кой-то уже почти нечеловеческой мощи реализма Толстого, но, тем не менее,
развивался именно в реалистическом ключе. Один раз вкусив божественног
о меда эстетической правды Толстого и Чехова, он, как и Иван Бунин, уже не м
ог полюбить эрзац псевдоромантической эстетики, которой изрядно послу
жил в молодые годы. Мучаясь и бесконечно работая над словом, Горький не то
лько врожденным талантом, но и неустанным трудом выбился в мастера реали
зма, не обращая внимания на шумный успех своих ранних вещей. И конечно, стр
огие глаза автора «Казаков» и «Хаджи-Мурата» всегда были перед его глаз
ами.
В очерке о Леониде Андрееве есть эпизод, когда в гости к Горькому в Нижнем
Новгороде приходит отец Феодор Владимирский, арзамасский протоиерей, ч
лен второй Государственной думы, интересный человек, философ, дочери кот
орого стали революционерками, а сын Ц коммунистом, с 1930-го по 1934 год работа
вшим наркомом здравоохранения РСФСР. В это время к Горькому в Нижний при
ехал Леонид Андреев и быстро сошелся с отцом Феодором на почве философск
их споров. «По стеклам хлещет дождь, на столе курлыкает самовар, старый и м
алый ворошат древнюю мудрость, а со стены вдумчиво смотрит на них Лев Тол
стой с палочкой в руке Ц великий странник мира сего…»
Ирония Горького очевидна. «Старый и малый», как дети неразумные, «вороша
т» вечные вопросы, а со стены на них смотрит с портрета Толстой, который дл
я Горького в этот период являлся Учителем, причем таким, которого еще нуж
но постичь, ибо он учит не «теориями», а личным духовным масштабом. От тако
го Учителя возможно заслужить презрение, а можно Ц легкое (но не более!) о
добрение. Но самое высшее, что можно заслужить, Ц это интерес Учителя к т
воей духовной личности.
Вот чем в это время озадачен Горький. Эпизод, описанный в очерке об Андрее
ве, относится к октябрю 1902 года. В апреле этого же года Горький приехал в Ни
жний из Крыма, где в Гаспре встречался с Толстым. Именно тогда он видел Тол
стого-Посейдона на берегу моря и навсегда запомнил его таким. И, возможно
, тогда родились записи: «Его интерес ко мне Ц этнографический интерес…
» и «Он Ц чёрт, а я еще младенец, и не трогать бы ему меня».
Критик и литературовед В.А.Сурганов, занимавшийся творчеством Горького,
однажды указал автору этой книги на ключевое слово во второй записи. Это:
еще. В 1902 году еще младенец? Но позвольте! Именно 1902 год
был ключевым, поворотным в жизни Горького, когда из молодого и популярно
го автора «Очерков и рассказов», романов «Фома Гордеев» и «Трое» он стан
овится одной из главных фигур русской культурной и общественной жизни н
ачала двадцатого века. И уже не только русской, но и мировой. Им активно ин
тересуются в Европе и США, его рассказы спешно переводят на английский, б
олгарский, венгерский, голландский, датский, испанский, литовский, немец
кий, норвежский, польский, сербский, французский, чешский и шведский язык
и Ц и все это за один лишь 1902 год!
Младенец?!
8 феврале 1902 года он избран в почетные академики на заседании Отделения ру
сского языка и словесности императорской Академии наук и изящной слове
сности. В марте получает от академии извещение об этом и уведомление, что
диплом ему будет послан дополнительно. Увы, академики поспешили. Министе
рство внутренних дел представило Николаю II доклад об избрании Горького
в почетные академики вместе с подробной справкой о его политической неб
лагонадежности. Известны слова императора, начертанные на докладе: «Бол
ее чем оригинально». Менее известно его письмо к министру народного прос
вещения П.С.Ванновскому с требованием отменить избрание. Между тем, в это
м письме есть свои резоны:
«Чем руководствовались почтенные мудрецы при этом избрании, понять нел
ьзя.
Ни возраст Горького, ни даже коротенькие сочинения его не представляют д
остаточное наличие причин в пользу его избрания на такое почетное звани
е.
Гораздо серьезнее то обстоятельство, что он состоит под следствием. И та
кого человека в теперешнее смутное время Акад<емия> наук позволяет себе
избирать в свою среду. Я глубоко возмущен всем этим и поручаю вам объявит
ь, что <по> моему повелению выбор Горького отменяется. Надеюсь хоть немног
о отрезвить этим состояние умов в Академии».
9 марта министр просвещения П.С.Ванновский пишет президенту Академии нау
к России великому князю К.К.Романову: «Государь император мне повелеть с
оизволил: объявить соединенному собранию Отделения русского языка и сл
овесности и Разряда изящной словесности императорской Академии наук, ч
то Его Величество глубоко огорчен избранием вышеупомянутым соединенны
м собранием в свою среду Алексея Максимовича Пешкова (псевдоним «Максим
Горький»)».
В «Правительственном вестнике» появляется сообщение о недействительн
ости выборов Горького: «Ввиду обстоятельств, которые не были известны со
единенному собранию Отделения русского языка и словесности и Разряда и
зящной словесности императорской Академии наук, выборы в почетные акад
емики Алексея Максимовича Пешкова (псевдоним «Максим Горький»), привлеч
енного к дознанию в порядке ст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117