Он не хотел садиться на лед, ходить, а тем паче бегать вслепую было бы в выс
шей мере неблагоразумно. Он мог сломать или вывихнуть что-нибудь такое, ч
то еще могло ему понадобиться. Поэтому он топтался на месте, сперва более
энергично, потом Ч менее, и хлопал себя по бокам и плечам. Хорошо, что он бы
л одет в бархат, а не в кожу. Кожа давно бы встала коробом, и обжигало бы само
ее прикосновение.
Ему показалось, что тела имели различную степень разложения. Где-то он за
метил чистые голые кости. Наверное самые старые. Сколько же… сколько нуж
но веков, чтобы плоть начисто истлела практически при температуре замер
зшей воды?
Как они сюда попадали? Сколько лет этой традиции? Вряд ли все они очутилис
ь здесь в результате собственного любопытства и дури. У Рэндалла было не
слишком много времени их разглядывать, но все же ему показалось, что неко
торые были меньше. Жертвы загадочных политических исчезновений? Почему
нет? Заталкивая тело в дыру, стражник, один из бравых, ретивых усачей, возм
ожно, и знать не знал, что там с ним происходит. Бросали ли их сюда живыми? Вп
олне вероятно. Если это происходило зимой, жертва падала на лед и некотор
ое время агонизировала. В летнее время скорее всего камнем шла ко дну. Пот
ом всплывала, подчиняясь неизменным законам природы, насыщавшим разлаг
ающуюся плоть легкими газами. Потом кости, бывшие тяжелее воды, либо опус
кались на дно, либо вмерзали в подходящую льдину дрейфовали вместе с ней.

Бросали ли им сюда пищу, если хотели некоторое время поддержать жизнь? И э
то могло быть. Наверное, весь антураж должен сильно действовать на психи
ку, и если хотели кого-то сломать…
…то для этого достаточно других средств. Здешнее местечко весьма смахив
ало на последнюю инстанцию.
Доставали ли отсюда кого-нибудь?
Иначе непременно сохранились бы страшные сказки и он бы знал. В детстве о
н был большим любителем страшных сказок, но едва ли теперь ему удастся со
хранить это хобби.
Страшная тайна предыдущих царствований дома.
Тьма давила так, словно обладала собственным физическим весом.
Рэндалл, охлопывая себя, рискнул сделать несколько шагов в ту и другую ст
ороны. Теперь он при всем желании не мог возобновить свои попытки выбрат
ься тем же путем. В темноте ему нипочем не найти отверстие, находящееся вы
ше его роста.
Если за многие столетия тайна не выплыла наружу, значит, никто отсюда не в
ыбирался. Если никто не нашел отсюда выхода, это со всей очевидностью зна
чило, что и он угодил сюда… насовсем.
Как не хотелось делать такой подарок Гаю Брогау!
Ч Эй! Ч сказал он. Ч Вы думаете, я такой же, как вы? Беспомощная жертва, из
которой вытрясли дерьмо и бросили умирать? Никоим образом. Это мы вас сюд
а бросали.
Наверное, они все-таки умирали от холода. У самого Рэндалла давно зуб на з
уб не попадал, но неприятнее всего было чувство замерзших ног. Он переста
л их чувствовать до середины ступни. Наверное, когда он потеряет сознани
е, то станет бредить об огне. Если он великий волшебник Ч хотелось быть им
енно великим, иначе неинтересно! Ч почему бы ему не рассечь трещиной эту
проклятую каменную стену, не открыть себе путь к свободе и власти, к теплу
и свету, просто не помечтать об этом, в конце концов?
Силы, поддерживавшие движение в организме, иссякали. Он не мог нагреть те
плом своего тела эту огромную ледяную каверну, а она тянула из него все бо
льше. Помалу его притоптывания стали менее энергичны, и все тише под его п
одошвами скрипел иней. Но Рэндалл все еще до боли и нестерпимой рези напр
ягал глаза, пытаясь разглядеть проблеск света в одной из этих круглых ды
р, в одном из этих желобов ледяной смерти, как назвал бы их кто-нибудь боле
е впечатлительный. Ведь прошло достаточно времени, и его должны уже иска
ть. Даже если никто наверху не знает про ад, по коридорам должны бегать сол
даты с факелами. Его обострившееся в темноте зрение вполне способно разл
ичить даже самый слабый светящийся след.
Может ли он со всей уверенностью утверждать, что Брогау про сие неизвест
но? Вообще-то вполне в духе графа Хендрикье выяснить всю подноготную о но
вообретенной собственности. Как бы ни был он Рэндаллу неприятен, приходи
лось признать в нем отличного хозяина. Он мог знать и мог пользоваться зн
анием в собственных интересах. Если в его интересах было не обыскивать «
некое место», он мог «забыть» приказать обыскать его.
Это был не свет. Когда сил его уже не хватало, чтобы делать шаги, он всего ли
шь переминался с ноги на ногу, и издаваемый им скрип инея почти совсем уга
с. Что и позволило ему уловить слабый, напоминавший плеск, звук. Впрочем, п
очему напоминавший? Это и был плеск.
На мгновение он все же дал волю фантазии. Он представил себе чудовище, взд
ымающееся из бездны, взламывающее спинным гребнем броню льда, потоки вод
ы, рушащиеся с вырастающей над его головой под самый невидимей купол глы
бы. Сцена потребления чудовищем жертвы в воображении окрасилась серебр
исто-голубоватым умиротворенным светом и была величавой и совершенно б
еззвучной.
И все же он готов был поклясться, что отчетливо слышал удар о воду. Потом к
нему добавился ржавый скрип. А потом он таки увидел свет, самый слабый из в
сех, какой способен различить глаз.
И он пополз через чертову мешанину острых ледяных лезвий через хаотичес
кое нагромождение вздыбленных льдин, иногда на коленях, иногда вообще по
лзком, в кромешной тьме, иной раз натыкаясь на то, что не могло быть не чем и
ным, как костями, и не обращая на них никакого внимания, может, даже не позв
оляя сознанию зацепиться за факт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116