Однако ее не оставляло ощущение, что поиск трав увлекает дочку
либо только ради травы, либо ради самого процесса поиска, либо, наконец, ра
ди благословенной возможности остаться наедине с собой, но отнюдь не рад
и того, чтобы помочь кому-либо страждущему. Девочка проявляла оскорбите
льное равнодушие к двуногим, которое, правда, в глубине души Ува не могла о
суждать. Вот если ей говорили, что трава снимет раздражение на сосках у ко
ровы или вылечит болезненную трещину в конском копыте, избавит пса от па
рши, а кота Ч от кашля, тогда она даже способна была проявить неподдельны
й энтузиазм, но на всем этом нельзя было зарабатывать. Скотское докторст
во они практиковали лишь в пределах своего подворья: от чужой скотины чл
енов их маленькой семейки разве что не вилами бы отгоняли. Так что год от г
оду в Уве крепла уверенность, что устраивать судьбу Аре придется вдали о
т деревушки Дагворт.
Она была, разумеется, уже достаточно взрослой, чтобы замечать адресованн
ые ей косые взгляды, а потому придумала себе пузырь наподобие бычьего, пе
пельный, местами с отливом в пурпур, в котором жила совершенно одна и кото
рый ограждал ее от осторожного брезгливого любопытства односельчан, по
путно приглушая яркие краски мира, остававшегося там, за его внешней гра
ницей.
Сказать по правде, ей даже нравилось жить. здесь, вкушать свой ежедневный
хлеб наедине с собой, будучи погруженной в собственные фантазии. Жизнь, в
идимая словно сквозь дымку, сравнительно с ее собственным миром выгляде
ла бестолковой и окрашенной в унылые серые и коричневые тона. Когда окру
жающим во что бы то ни стало требовалось привлечь ее внимание, им приходи
лось собираться у внешней границы пузыря, округлой, а потому искажавшей
очертания их фигур, а возможно Ч и смысл жестов, размахивать руками, подп
рыгивать, кричать Ч само собой, фигурально Ч и вообще всячески ронять с
обственное достоинство. Мать, Ува, исключением не была, но у нее по крайней
мере хватало такта или здравого смысла принять предложенные условия. Пр
очие пытались навязать свои, а потому не были терпимы.
Мир принадлежал им, а пузырь принадлежал ей. Частичка мира, на который рас
пространялось право ее собственности. Плотность, радиус и цвет зависели
от ее воли и настроения, пузырь сросся с ней, и она чувствовала себя в нем в
ольготно, как зародыш в плаценте.
Аранта стояла в ручье, подобрав до колен домотканый подол и зачарованно
глядя, как течение завивается вокруг ее босых ног. От холода ломило пальц
ы, но ощущение было божественным. Головастые мальки тыкались в ноги, и она
не кричала от восторга только потому, что невизглива родилась. Округлые
гальки пестрели в глазах, и от прозрачного струящегося потока голова кру
жилась, как от вальса, каковой, впрочем, ей никогда не доводилось танцеват
ь. Ручей выбегал из-под низких, черных ветвей, покрытых грибком и лишайник
ом, перегруженных сырой темной зеленью, он кружил и разливался в омутки и
глубокие стоячие лужи. Здесь же, в прогретой солнцем и резко идущей под ук
лон долине он, как отпущенный школяр, вырывался на волю, играя на перекате
камешками и бликами, а иногда, в пору весеннего половодья Ч и прибрежной
травой, на радость ему оказывавшейся ниже уровня бегущих вод. Лощинку эт
у, где Ара помимо стояния в ручье приглядывала за коровой, гусями и прочей
личной скотиной Увы, зимой засыпало по самый верхний край, так что снежна
я ловушка могла поглотить рыцаря с конем. Ручей промерзал до дна, до весел
ых пестрых камешков, лягушки зарывались в норы, раки Ч под камни, где погл
убже, и все водное и земноводное сообщество впадало в длительную зимнюю
спячку, от которой просыпалось поздней весной, голодное, шумное Ч кто от
природы мог, естественно, возбужденное, словно в их жилах струились те же
жизненные соки, что в пробудившейся весенней земле. В это утро границы ее
пузыря были почти прозрачными, а высотой Ч до неба, и если бы то было в ее о
быкновении, она бы смеялась.
Оба берега Ч пробитые ранней зеленью откосы Ч хорошо просматривались
в обе стороны, и Ара вовремя заметила бы чужих, вздумай те нарушить ее уеди
нение. Она, впрочем, росла вне общества всезнаек-сверстниц, а поэтому дост
аточно долго оставалась в неведении относительно того, почему девице, бу
дучи одной, опасно повстречать чужого мужчину, а паче Ч скольких. Общест
во сверстниц тем временем определилось наконец с причиной, по какой ей б
ыло в нем отказано. Досадные детские сплетни о том, что ее-де в печь сажали
и не мыли, более не упоминались вслух. Теперь ей ставили на вид что якобы м
ать ее спала с дьяволом, но не была должным образом уличена, а поэтому сама
она, совершенно естественно, ведьма, не осененная благодатью, а потому пу
скай лучше держится подальше. Впервые услыхав это новое обвинение Ара на
некоторое время даже прониклась к Уве некоторым уважением: мол, надо же, н
ипочем бы не сказала. Потом разочаровалась, с горечью распознав очередну
ю глупую ложь: неужто дьявол не польстился на кого-нибудь получше? По Аре,
причастность к вещному и скотскому миру была вполне достаточной для ее с
обственной благодати.
Выдуманный ею пузырь, однако, не позволил ее чувству выродиться в ненави
сть того сорта, что, как правило, не остается незамеченной и за которую вед
ьме часто приходится горько расплачиваться. Тебе никогда не убедить сос
еда в том, что ты не причинишь ему вреда, если он считает, что потенциально
ты способен это сделать. Можно считать, этот пузырь облегчал ей участь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116