Он завопил от восторга, когда его пальц
ы нащупали трещину в стене, заросшую изморозью как белым мхом и вполне до
стижимую для его роста. Уходившую, как он смог разобрать на ощупь, не вверх
, а горизонтально вперед. Не теряя ни секунды, обдирая с плеч непрочный бар
хат, а с краев Ч мелкую изморозную пыль, он втиснулся в щель. Вряд ли он мог
бы двигаться вперед, будь тяжелее фунтов хотя бы на десять.
Потом он наткнулся на преграду. Сперва показалось, что щель перекрыта ре
шеткой, и он чуть не умер на месте от отчаяния. Потом, когда пальцы обследо
вали помеху, сердцебиение слегка нормализовалось. Это был всего лишь ске
лет. Кто-то, как и он, рвался на волю, и застрял. Намертво. В буквальном смысл
е. Должно быть, пока этот голубчик напрочь не разложился, он закупоривал т
рещину так, что никто вовсе не мог ни услышать звука, ни увидеть света.
Теперь он действовал хладнокровно. Если он плохо рассчитает, то кончит т
ак же. Вполне возможно, что ему эта трещина сгодится. Все ж таки он был худо
щавым, да к тому же подростком.
Он выдрался из трещины и залез туда снова, теперь уже вперед ногами. Нанес
по скелету несколько хороших прицельных ударов изо всех сил, на удивлени
е мобилизованных надеждой. Хотя действовать пришлось вслепую, что-то та
м многообещающе хрустнуло. Подалось. Он снова вылез и снова изменил позу,
нырнув головой вперед. Хрупкая конструкция рассыпалась на отдельные ко
сти, и ему не составило особого труда разобрать и повыбрасывать обломки
обратно, на ледяное поле персонального ада. Как он ни торопился, здесь дей
ствовал аккуратно и методично. Не хотелось по своей вине оставить что-то
такое, что помешает ему пролезть. Хотя бы фалангу пальца.
После того, как он вылез с другой стороны, одежда его превратилась в лоску
тья и сам он был весь в ссадинах и порезах. Однако откуда-то из самой глуби
ны существа шел лихорадивший его жар, невероятное чудовищное возбужден
ие, горячечная страсть. Казалось, она способна греть, как живущее внутри с
олнышко. И он им пользовался, понимая где-то на периферии сознания, что та
к будет недолго, что удовольствий это кончится, и кончится внезапно. Сраз
у, Тогда он и пальцем пошевелить не сможет.
Здесь, по другую сторону, было так же темно. Хоть глаза выколи. Он вспомнил,
что слышал плеск воды, и первый шаг сделал осторожно. Но нет. Поверхность п
од ногой оказалась столь же ледяной и на удивление ровной. Ровной настол
ько, что Рэндалл побоялся делать следующий шаг. Если здесь бывал свет, есл
и тут скрипело что-то, звуком напоминающее ржавую цепь, значит, это должно
повториться. Он подождал немного, тем временем слегка восстановив силы.
Он и так сделал то, что было не под силу ни одному из запертых там Он фыркну
л со всегдашним мальчишеским презрением к тем, кто позволяет себя одолет
ь. Жертвы!
Свет зажегся неожиданно и сверху. Его появлению предшествовал стук, по х
арактеру деревянный, потом далеко вверху, можно сказать, в самом центре г
игантского купола, такого как в соседнем помещении, высветилось квадрат
ное отверстие. Рэндалл закричал, но то, что вырвалось из горла, походило на
смесь писка и хрипа. В этом холоде он надорвал горло, а дотуда снизу было с
лишком высоко. На все его беснования и вопли сверху не последовало ни мал
ейшего отклика. Мало ли какие звуки привыкли они там, наверху, слышать отс
юда и объяснять их извращенным эхом.
Зато оттуда спускалась бадья.
Огромная деревянная лохань. При нормальном свете, наверное, было бы видн
о, как позеленела она от долгого употребления. Но сейчас он видел лишь сил
уэт, по краям обведенный золотым, самым прекрасным в мире светом.
Рэндалл тряхнул головой и заставил себя сосредоточиться. Потом он позво
лит себе эмоции. А если «потом» не будет, то и эмоций не жаль. Бадья спускал
ась на толстой кованой цепи. Достаточной, чтобы выдержать вес нескольких
десятков ведер. Наверняка ее выкручивают воротом, причем на вороте Ч не
один человек. Все это его устраивало. Теперь оставалось только добраться
до бадьи.
А вот это было непросто. Усилием воли Рэндалл растянул секунды. Лучше поб
ыть здесь еще… некоторое время, чем допустить роковую ошибку. Бадья шла в
низ, раскачиваясь на железной цепи, а внизу под ней чернел бесформенный п
ровал чудовищной полыньи, вид которой Рэндалла и ободрил и обескуражил о
дновременно.
Ободрил тем, что полынья не была замерзшей. Тоненький кружевной ледок по
краям был там, как и ожидалось, но сама сердцевина, самый ее центр свидетел
ьствовали, что воду отсюда брали настолько часто, что при всем царящем зд
есь холоде она не замерзала никогда. По крайней мере в этом сезоне. И лед н
а этом подземном озере был гладким настолько, становилось очевидным: его
не взламывало давлением изнутри. Выход талым водам, переполняющим емкос
ть, давала, должно быть, та же полынья.
Он поглядел на нее пристально, стараясь не думать о том, что в эти минуты б
адья, как примерещившийся ему давеча левиафан, уплывает вверх, по дороге
к спасению. Пунктирные струйки воды обрывались с нее вниз.
Пришло время подумать о том, что его обескураживало. Полынья была слишко
м просторной, чтобы он мог дотянуться до цепи. Разве что с разбегу, да и то н
авряд ли. Он представил, как разбегается и прыгает, пытаясь поймать цепь, е
ле видимую на трепещущей грани света и тени. Малейший помах Ч и он тут же
окажется в проруби… больше всего, честно, напоминавшей фамильную усыпал
ьницу королей в династии.
Второй раз лохань приплыла на удивление быстро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116