Ни-
чего хитрого, ничего мистического нет в том, чтобы по
лицу узнавать о некоторых признаках душевных движе-
ний.
Педагогическое мастерство заключается и в поста-
новке голоса воспитателя, и в управлении своим лицом.
315
Сегодня ваш уважаемый директор в моем присутствии
разговаривал с одним мальчиком. Не каждый сможет
так разговаривать. Я не буду льстить и говорить, что
здесь большой талант, но здесь имело место мастерство.
Он сердито разговаривал с мальчиком, и мальчик видел
гнев, негодование, именно то, что было нужно в данном
случае. А для меня это было мастерство. Я видел, что
директор великолепно играет.
Педагог не может не играть. Не может быть педагога,
который не умел бы играть. Нельзя же допустить, чтобы
наши нервы были педагогическим инструментом, нельзя
допустить, что мы можем воспитывать детей при помощи
наших сердечных мучений, мучений нашей души. Ведь
мы же люди. И если во всякой другой специальности
можно обойтись без душевных страданий, то надо и у
нас это сделать.
Но ученику надо иногда продемонстрировать мучение
души, а для этого нужно уметь играть.
Но нельзя просто играть сценически, внешне. Есть
какой-то приводной ремень, который должен соединять
с этой игрой вашу прекрасную личность. Это не мертвая
игра, техника, а настоящее отражение тех процессов, ко-
торые имеются в нашей душе. А для ученика эти душев-
ные процессы передаются как гнев, негодование и т. д.
Я сделался настоящим мастером только тогда, когда
научился говорить «иди сюда» с 15—20 оттенками, когда
научился давать 20 нюансов в постановке лица, фигуры,
голоса. И тогда я не боялся, что кто-то ко мне не пойдет
или не почувствует того, что нужно.
А у воспитателя это мастерство проявляется на каж-
дом шагу. И оно проявляется вовсе не в парном положе-
нии, когда я — воспитатель и ты — мой ученик. Парное
положение не так важно, как то, что вас окружает.
Ваше воспитательное отношение имеет значение даже
в том случае, когда на вас никто не смотрит. И это не
мистика.
Я сижу в кабинете один. Все коммунары на работе и
в школе. Я на кого-то рассердился, мне что-то нужно
сделать. Я принимаю определенное выражение лица, и
это на всех отразится. Забежит один, посмотрит на меня,
шепнет другому, даже между делом, и что-то станет на
свое место.
Это не значит, что от настроения одного лица зависит
настроение всех детей, но надо уметь управлять своим
настроением.
316
Если вы будете в этом же кабинете плакать и рыдать,
это тоже будет всем известно и произведет известное впе-
чатление.
Это сказывается во всех мелочах. Бреетесь вы каж-
дый день или нет. Чистите вы ботинки каждый день или
нет.
Воспитатель, который вытаскивает из кармана черный
скомканный платок,— это уже не воспитатель. Лучше
пусть он пойдет в уголок и высморкается там, чтобы ни-
кто не видел.
Но это мастерство имеет значение для организации
каких-то специальных методических движений.
Например, я очень часто практиковал такие вещи.
Я мог бы призвать к себе того, кто согрешил, и сделать
ему выговор. Но я так не делал.
Я пишу ему записку с просьбой прийти обязательно
вечером, обязательно в 11 часов. Я даже ничего особен-
ного не буду ему говорить, но до 11 часов вечера он будет
ходить в ожидании моего разговора. Он сам себе многое
скажет, ему скажут товарищи, и он придет ко мне уже
готовый. Мне ничего уже не нужно с ним делать. Я ему
только скажу: «Хорошо, иди». И у этого мальчика или де-
вочки будет происходить обязательно какой-то внутрен-
ний процесс.
Я представляю себе, что в педагогическом учебном
заведении нужно проделать кое-какие упражнения. Мы —
студенты: вы, вы и т. д.
Мне говорят: «Вы, т. Макаренко, будете сейчас про-
водить практику. Предположим, мальчик украл три руб-
ля, разговаривайте с ним. Мы будем слушать, как вы
будете разговаривать, а потом мы обсудим, как вы раз-
говариваете: хорошо или плохо».
У нас такие упражнения не производятся, а ведь это
очень трудное дело — говорить с мальчиком, который по-
дозревается в том, что он украл, и неизвестно еще, украл
он или нет. Тут, конечно, нужно мастерство не только в
постановке взгляда или голоса, а даже в постановке ло-
гики. А мы, воспитатели, знаем географию, историю, ли-
тературу, но «ы не знаем, что такое детское воровство.
Кто знает, что это такое: случай, преступление или необ-
ходимость?
Если бы все люди были очень искренни, то многие ска-
зали бы, что у них в детстве был хоть один случай воров-
ства. А они совсем не были ворами. Очевидно, нам нужно
317
подумать, что такое детское воровство и как на него ре-
агировать.
Я узнал сегодня, что ваш директор товарищ Данюшев-
ский поймал мальчика, который украл мыло, чтобы пе-
редать домой. Товарищ Данюшевский взял мыло, пере-
дал этому же мальчику и сказал: вот тебе мыло уже не
краденое, а настоящее. Зачем было красть, когда можно
и так тебе дать? Он даже премировал вора.
В таком же положении был и я как педагог...
Т. 4. С. 260—262
Между тем нет никакой специальности, которой
нельзя было бы выучить человека. Он может освоить
любую специальность. А специальность учителя — быть
воспитателем, педагогом.
Это очень легкое дело. Уверяю вас, воспитание чело-
века чрезвычайно легкое, очень хорошее, прекрасное де-
ло. Но при каких условиях? Об этом я скажу дальше.
Не нужно иметь педагогического таланта. Я не обла-
даю педагогическим талантом и пришел в педагогику слу-
чайно, без всякого на то призвания. Отец мой маляр. Он
сказал мне: будешь учителем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140