Надо, чтобы в коллективе был и сердитый, строгий
дед, который никому ничего не прощает, который никому
не делает никаких уступок.
Нужно, чтобы была и «мягкая душа» — человек не-
сколько слабовольный, который всех любит, всем все про-
щает, всем ставит пятерки. Такой, честное слово, нужен.
Теперь это смешно, а я не смеялся и искал такого стари-
ка. Я знал, что такой человек уменьшит трения, возника-
ющие иногда в коллективе.
Я говорю с вами, товарищи, как с коллегами, потому
что обо всех этих вещах нужно долго и писать, и говорить,
и подсчитывать, но в практической работе полезно иногда,
положившись на собственную интуицию, не взять опытно-
го педагога, а взять молодую девушку, и всякий ответст-
венный директор это прекрасно знает.
Т. 4. С. 234
Нужно обсудить вопрос, сколько должно быть из пе-
дагогов людей веселых и сколько угрюмых. Я не пред-
ставляю себе коллектива, составленного из угрюмых лю-
дей. Должен быть хоть один весельчак, хоть один остро-
336
умец. По законам построения педагогического коллектива
в будущей педагогике должен быть составлен целый том.
У меня был педагог Терский. Я дрожал, как бы его у
меня не сманили. Он был удивительно веселый человек.
Он меня заражал и воспитанников заражал своим буй-
ным весельем. Он был несобран, но я добился, что он
стал хорошим, настоящим педагогом. Иногда он был воз-
мутителен. Он был семейным. Например, идем в театр,
он тащит годовалого ребенка на руках. Я говорю: «Зачем
ребенка тащишь в театр?» — «А нужно, чтобы он с году
привыкал слушать музыку».
Я говорю: «Носи, когда коммунаров не будет...»
Но потом получился из него замечательный человек.
Он без веселья и минуты не мог ничего делать, причем
он оказался удивительным мастером на всякие выдумки,
ребусники и т. д. Например, ребусник — это большой пла-
кат на полстены. Я даже удивлялся гению этого челове-
ка, как можно так много придумать задач. Плакат забит
разными вопросами: и короткими, и длинными, и с рисун-
ками, и с чертежами, и вопросами типа шуток. И не он
один придумывает эти вопросы, а у него человек 150 ра-
ботает, целая коллегия редакционная, находят в журна-
лах — тащат, сами придумывают и т. д. И там целая
система была. Висит задача — за нее тысяча очков. Ре-
шит задачу один человек — тысяча очков тому, кто ре-
шил, и тысяча тому, кто ее предложил. Решат задачу 100
человек,— значит, по 10 очков на каждого, потому что
задача более легкая.
Вокруг этих ребусников он сумел объединить всех
коммунаров, и сюда он не мог не внести своей огневой
бодрости.
Например, наклеена такая задача: «Я буду в выход-
ной день на северо-восток от коммуны на расстоянии
4 км, и у меня в правом кармане будет интересная вещь.
Кто меня найдет, тот получит тысячу очков».
И вот в выходной день вся коммуна отправляется за
4 км на северо-восток от коммуны и ищет Терского. Ре-
бята запасаются компасами, завтраками, но он исчез,
Я отменяю обед.
— Где ребята?
Оказывается, ищут Терского на северо-восток от
коммуны.
А сколько там было интересного, и перечислить не-
возможно! Кончалась эта серия, он объявляет: «Такого-то
числа в таком-то часу у заведующего производством Со-
12 8«8 337
ломона Борисовича Когана нужно развязать шнурок на
ботинке. Кто это сделает, тот получит столько-то очков».
Соломон Борисович Коган — с брюшком, солидная
фигура. Он уже знает и возмущается. Но в три часа Со-
ломон Борисович уже окружен всеми коммунарами. Он
говорит:
— Что, вы будете класть меня на лопатки? Это не
годится!
И действительно, не годится... нужно с хитростью раз-
вязывать. И как-то один раз удалось.
Терский — человек, наполненный бодростью, он умеет
занять ребят на каждом шагу.
Или вдруг Терский объявляет коммунарам и всей ком-
муне:
— Собственно говоря, перпетуум-мобиле можно сде-
лать. Наверно, можно сделать такую машину, которая
всегда будет двигаться.
И он так убежден и так сумеет сыграть, что, смотришь,
и инженеры находятся под его влиянием, инструкторы,
все начинают делать перпетуум-мобиле. Я ему говорю:
— Зачем это вы? Ведь всем же известно, что нельзя
сделать перпетуум-мобиле.
А он отвечает:
— Ну пускай попробуют, а может быть, кто-нибудь и
сделает.
И я сам чуть ли не начинаю верить, что можно сде-
лать перпетуум-мобиле.
А с другой стороны, нужен человек, который никогда
не улыбнется, весьма суровый человек, который никому
не прощает и которого не послушаться невозможно.
Я бывало наслаждался. Дежурит сегодня девочка,
которая вчера только кончила педагогический институт.
Мобилизуется вся коммуна, так как всегда найдутся
воспитанники, которые готовы ее надуть, и ей надо по-
мочь.
— Лидия Петровна, я опоздал на работу, так как у
меня ботинок нет!
И готово, она уже растерялась. И немедленно тут же
кто-нибудь:
— А ну, ты врешь!
И это мобилизует весь коллектив.
Завтра дежурный суровый. Он ровно в 6 часов появ-
ляется, не дает никому проспать, откроет дверь и только
усом поведет, и все знают, что он не спустит.
В моей практике я был убежден, что педагог, воспита-
338
тель или учитель не должен иметь права наказания, и я
никогда не давал ему права наказания, даже выговора.
Во-первых, это очень трудная вещь. Во-вторых, я считал,
что право наказания должно быть сосредоточено у одного
лица, чтобы не путать и не мешать друг другу. От этого
работа педагогов делалась труднее, ибо они должны бы-
ли иметь авторитет.
Говоря об авторитете, многие педагоги убеждены, что
авторитет либо дается от бога — родился человек с авто-
ритетом, все смотрят и видят, что он авторитетен, либо
должен быть искусственно организован.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140