Теперь она в открытую занялась своими собственными четырьмя компаниям
и. Они заработали на полную мощность. Одна шила обмундирование, вторая вы
пускала алюминиевые детали для самолетов, третья делала пули, четвертая
Ц парашютный шелк. У всех имелись надежные военные контракты, и все прин
осили огромную прибыль. Она не обращала внимания на протесты ослабевшег
о дяди Тимоти, глухого как пробка в свои семьдесят семь лет, и дяди Вилли, с
крюченного артритом. Молодой Вилли, имевший белый билет из-за плоскосто
пия и пораженных голосовых связок, не мог ей противостоять. Она снова нах
одилась в своей стихии, управляла всем, как когда-то давно в Эруне. Она вта
щила упирающуюся фирму силком в двадцатый век. Когда Уинтроп вернулся до
мой на побывку, он застал жену у руля.
Ц В чем дело, дорогой? Ц резко спросила Эстер, когда он посмел выразить п
о этому поводу неудовольствие. Ц Уж не думаешь ли ты, что я за все эти годы
так ничему и не научилась?
Ее романтически настроенного мужа поразило не столько то, чему она научи
лась, а больше то, как она изменилась, что ему охотно подтвердил молодой Ви
лли:
Ц Дядя Вин, она настоящая машина. И какой организатор! От нее ничего не ус
кользнет!
Не обращая внимания на свою беременность, она ездила во все районы сраже
ний, куда поступала продукция Брэдфордов. Она жила и питалась вместе с со
лдатами, третировала генералов и адмиралов, раздавала подарки и благода
ря верному фотографу из журнала «Лайф» стала популярной фигурой по всей
стране. Ее внешность, происхождение, ее спокойная отвага Ц она же, наконе
ц, леди Эстер Брэдфорд, черт побери, и, как писал в своем письме жене молодо
й Тимоти, «если японец окажется на расстоянии ружейного выстрела от Эсте
р, она просто взглянет на него и скажет: «Но разве вы не знаете, кто я?..и Ц по
стоянно восхвалялись в прессе. И для дела это было очень полезно.
Когда ее предупреждали, что не только из-за своего пола, но и из-за беремен
ности ей не следует забираться в джунгли, проводить часы в неотапливаемо
й «дакоте» или мотаться в тесной каюте на борту эсминца, она не обращала н
а это ни малейшего внимания. Для нее это было посланной с неба возможност
ью проявиться Ц что, тем не менее, безумно раздражало всю семью. Они бояли
сь развернуть утренние газеты, страшась вновь увидеть ее имя в заголовка
х. И когда у нее снова случился выкидыш, они пожевали губами и заявили: «Мы
так и знали». Но не прямо ей в лицо. Эстер почувствовала облегчение. Ребено
к снова был девочкой. Ей не пришлось еще четыре месяца мучиться, чтобы про
извести на свет не нужного ей ребенка.
Она была в своей стихии Ц организовывала, наводила порядок, паровым кат
ком проходя по всему, что ей мешало. Она стала столь известной, что, когда п
резидент Рузвельт пригласил ее на ужин в Белый дом, сообщение об этом поя
вилось во всех газетах на первой полосе. Позднее президент заявил; что он
а Ц «выдающаяся женщина и неплохо, если бы таких было побольше». Брэдфор
ды, единодушно ненавидящие президента, шептались между собой, что таких
как раз на одну больше, чем требуется. На этот раз Эстер зашла слишком дале
ко. Ужинала с этим человеком! Когда весной 1944 года Уинтроп сказа
л ей, что его переводят в Европу, без сомнения, для того чтобы принять учас
тие во вторжении, практичная Эстер сразу сообразила, что он вполне может
не вернуться. Таким образом, необходимо было немедленно зачать сына. Пос
ему она приняла ванну, надушилась, приказала, чтобы ее не беспокоили, даже
если позвонят из Белого дома, и принялась за дело.
Уинтроп никогда ничего подобного не испытывал. Он был потрясен пылом сво
ей жены. Он кончал так часто и с такой силой, что ему казалось, что его разди
рает на части, что взрыв его оргазма слышен в Бруклине, хотя ему было глубо
ко плевать, кто слышит его вопли и стоны. Он кончал так глубоко, что Эстер б
ыла уверена, что обязательно забеременеет. Время как раз оказалось удачн
ым Ц самая середина ее цикла. Она получит сына в эту ночь, решила она, чего
бы ей это ни стоило.
На следующее утро еле державшийся на ногах Уинтроп с трудом успел на сам
олет. Измочаленный и выжатый как лимон, он не знал, что его сын, которого ем
у не суждено увидеть, уже цепляется за стенки матки его жены. Через два с п
оловиной месяца после того, как он прилетел в Англию, он вместе с другими п
осетителями кабачка, где он потихоньку выпивал, погиб, разорванный на ку
ски фашистским снарядом. То, что посчитали его останками, переслали в Бос
тон, где Уинтроп и был с почестями похоронен рядом со своими предками. Эст
ер, вставшая по этому поводу с постели, трезво рассудила, что он выполнил с
вой долг, оставив ей сына. Потому что это должен быть обязательно мальчик.
Мысль о дочери даже не приходила ей в голову. И на этот раз она принимала в
се меры предосторожности: устроилась в постели рядом с многочисленными
телефонами, так как от них она всё равно не могла избавиться. То был ее пос
ледний шанс. На этот раз она родит сына. Что она и сделала. И точно в день рож
дения своего отца.
Стоило ей его увидеть, она влюбилась во второй раз в жизни. Ее сын был типи
чным Конингхэм-Брэдфордом: никаких длинных лиц и носов. У него было лицо е
е отца. И глаза. И волосы. Посему она дала ему имя отца Ц Джонатан Уинтроп Б
рэдфорд V, или Брэд, как звали его в семье. Его мать свято верила, что мальчик
является реинкарнацией своего дедушки по материнской линии. Это настоя
щее чудо, думала она. Она сама его кормила, никаких бутылочек, которые впол
не годились для дочерей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138