В благоприятной обста-
новке менее вредят и слова отрицательного характера, в то время как при
отсутствии контакта оказываются часто вредными и нейтральные по зна-
чению заявления.
Мы уже упоминали (см. главу XI), что наркоз и пробуждение после
него могут означать для организма больного большую нагрузку, тяжело
переноситься им. Очень важно особенно внимательно следить за всем,
что касается наркоза.
Больной просыпается после наркоза, полученного при операции в брюшной полости.
Он слышит, как врач просит операционную сестру: <Илонка, снимите москиты 1>
Больной в течение многих дней беспокоен. Выясняется, что причиной этого беспокой-
ства служат москиты: <Всех ли удалили из живота? Не остался ли там хоть один?>
А ведь речь шла всего-навсего об определенном типе хирургических зажимов 1
О необходимости большой осторожности при наркозе свидетельствуют
и специальные исследования [194]. В присутствии 10 больных, глубоко
усыпленных под контролем электроэнцефалографии, хотя и с осторож-
ностью, но были сделаны замечания, которые могли оказать на них
травмирующее воздействие. Впоследствии у части этих больных мож-
но было выявить, что они слышали и осознали эти замечания. Таким
образом, подтвердилось, что личность больных, даже при таком глубоком
сне поддается вредным словесным воздействиям, пример которых был
приведен выше.
Большое значение имеет и тон речи врача, стиль его работы - они
.тоже могут вызывать вредные психические воздействия. К сожалению)
это еще недостаточно широко известно.
Начинающий врач несколько раз созывал консилиум у постели больного, страдавшего
систематическими приступами упорной рвоты истерического характера. Поскольку
успокаивающие средства не помогли, врач попросил больного постараться держать
себя в руках, заявив: <Если не будете вести себя как следует, отправлю в закрытое
отделение!>
Почвой для беспокойства и без того охваченного страхом, полного
опасений больного, пребывающего в неизвестности ожидания, могут
послужить и совсем, казалось бы, незначительные явления:
Во время обхода врачи надолго задержались у постели одного из больных, давно на-
ходящегося в больнице. Они обсуждали совсем не имеющую отношения к больному
административную проблему о перестановке кроватей. Больной же был страшно пере-
пуган тем, что состояние его ухудшилось (<так долго думали у моей постели!>).
Здесь следует сказать несколько слов и о личности врача. Мы уже упо-
минали о том, что врач и сам по себе уже лекарство для больного [16, 17].
Balint, которому принадлежит это остроумное замечание, писал что бе-
зусловно заслуживает внимание влияние врача, более того - <дозировка>
этого влияния и его <побочные действия>. Все это зависит, конечно, от психо-
логических знаний, психотерапевтических способностей врача, от стиля
его работы, а во многом и от его личности. Подумайте только о двух типах
врачей: о добродушном <дяде> докторе и о доктринерствующем враче-<про-
фессоре> [281], и сразу станет ясно, насколько важно задуматься над
многосторонностью воздействия личности врача. Контакт с больным за-
висит во многом от личности, поведения врача, от того, как он реагирует
на различные проявления со стороны больного. Приветливость, улыбка
врача часто имеют неоценимое значение. А более глубокие чувства, реак-
ции его еще важнее. Личность врача окружает своеобразная атмосфера,
которая может способствовать, благоприятствовать его работе, а в не-
которых случаях и препятствовать ей. Очень важно и то, какую роль
в поведении врача играют его чувства, настроения. Больной, для ко-
торого врач часто означает то же, что соломинка для утопающего, для кото-
рого врач олицетворяет надежду на выздоровление, не можетзависетьот
настроения последнего. Отсюда видно, насколько важна внутренняя ста-
бильность, гармоничность личности врача. Невротические черты личности
врача служат препятствием в формировании контакта с больными, более
того, они могут оказывать ятрогенные вредные воздействия на больного.
Важно все: культура, эстетичность поведения врача, даже то, как он
одевается. Большой ошибкой является, например, если врач, выйдя из
операционной, забывает сменить окровавленную одежду и так появляется
среди ожидающих его больных. В первую очередь это, конечно, пугает
и часто отпугивает особенно чувствительных больных. Очень осторожным
должен быть врач и в своих шутках. Неспроста венгерский писатель
Каринти писал: <В юморе я не знаю шуток>. Наши же больные очень
часто в шутках не видят юмора, воспринимают их всерьез.
Для иллюстрации всего сказанного выше, примером того, как даже сам
невропатолог может послужить источником ятрогенных вредностей, слу-
жит следующий случай:
Г. М., 59-летняя больная в течение 28 лет страдает головными болями. После обсле-
дования в одной из больниц, с диагнозом <цефалалгия и гипертония> она возвращается к
к тому же невропатологу и спрашивает: <Нет ли у меня атеросклероза?> <А если есть?>
- звучит ответ. <Тогда можно рассчитывать на то, что в конце концов помешаюсь?>
<Ну на это все могут рассчитывать, в том числе и вы. Теперь и это излечимо>, - ответил
врач. (Все это он рассказал и родным больной.)
Больная же похудела, постоянно подавлена, плачет. Она рассказала, какой нелегкой
была ее жизнь. Два неудачных брака, два развода. Ей же пришлось воспитывать и
внука, с которым тоже было немало забот. Она была нетерпеливой и агрессивной в от-
ношении к ребенку, часто била его, иногда боялась, что убьет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147