В самом гор
оде Риме половина населения получала свой хлеб бесплатно или по льготно
й цене. Это была «справедливая», а не рыночная цена (44). По закону и по традиц
ии римские сенаторы не могли заниматься бизнесом. Если они все же им зани
мались, они должны были это скрывать и часто использовали для этого свои
х рабов. Престиж зависел у римлян не от дохода или экономического положе
ния, а от военной репутации.
Завоевания часто вели к обогащению, но богатство становилось достоинст
вом (dignitas) не вследствие личного потребления, а вследствие даров; обычно дар
или гражданам своего города общественное здание, начертав на нем свое им
я. Глава государства не строил дворцов для самого себя: это подобало вост
очным деспотам (45). Дары обеспечивали столь высокий престиж, что в самом Ри
ме только императору дозволялось строить общественные здания. Цель жиз
ни состояла не в том, чтобы быть богатым и пользоваться высоким уровнем п
отребления. Для римлянина коллективное благо его беспредельной импери
и было важнее его личного уровня жизни (46).
С точки зрения Аристотеля, «великолепен человек, дающий дары» Ц а не чел
овек, накопивший богатства (47). Дары были моральной обязанностью. Но это не
соответствует нашему представлению о благотворительности в пользу бед
ных. Дар имел целью прославление империи и самого дарителя. Дар подчерки
вал тот факт, что даритель был общественный деятель (48). Начертать свое имя
на здании значило обрести бессмертие (49). Вследствие этого дома цезарей бы
ли скромны по сравнению с теми, которые они строили для общества (50).
Модель императорского Рима отражает совсем иное соотношение обществен
ных и частных строений, чем это можно наблюдать на моделях современных г
ородов. Доля общественного пространства была намного больше, а доля част
ного Ц намного меньше (51). Общественные здания господствовали (52). В соврем
енных обществах дело обстоит наоборот: господствует частное начало, а об
щественное вторично. Для них частное было отрицательным, общественное
Ц благом (53). У богатых людей не было водопроводов, но они были в общественн
ых банях (54). Цицерон сказал, что «римляне ненавидят частную роскошь, они лю
бят общественное великолепие»; о современных обществах этого сказать н
ельзя (55). Они построили свою империю, руководствуясь ценностями, отличным
и от наших.
На другой стороне земного шара, в Китае, все технологии, нужные для промыш
ленной революции, были изобретены на сотни лет раньше, чем в Европе. По кра
йней мере за восемьсот лет до европейцев китайцы изобрели доменные печи
и поршневые мехи для производства стали; порох и пушки для военных дейст
вий; компас и руль для исследования мира; бумагу, наборный шрифт и печатны
й станок для распространения знаний; подвесные мосты; фарфор; колесный м
еталлический плут; лошадиный хомут; ротационную молотилку и механическ
ую сеялку для повышения урожайности; сверло, позволявшее использовать э
нергию природного газа; десятичную систему, отрицательные числа и нуль,
чтобы анализировать свои действия. Даже простая колесная тачка и спички
были у китайцев на сотни лет раньше, чем у нас (56).
Если бы можно было в пятнадцатом веке спросить историков, какая страна д
олжна победить и колонизировать весь остальной мир, а затем перейти рань
ше всех от сельскохозяйственного производства к промышленному, то они н
азвали бы Китай. Между тем как победившая Европа состояла из вечно ссори
вшихся мелких государств, далеко отставала от Китая в технологии, не зна
ла его политической и социальной интеграции.
Почему же это произошло? У Китая не было надлежащих идеологий. Китайцы от
вергали, не использовали и забывали те самые технологии, которые дали бы
им господство над миром. В каждой новой технологии они видели не возможн
ость, а угрозу. Новшества были запрещены. Решение всех проблем надо было и
скать в канонических текстах, освященных Конфуцием.
Люди редко выбирают прямой и рациональный путь. У них всегда бывает мног
о конкурирующих представлений о «правильной» организации труда. Даже в
фирмах одной и той же национальной культуры технологический выбор част
о зависит от соотношения сил, ценностей, истории и культуры отдельной фи
рмы (57). Новые технологии воздействуют на производительность труда, но, кр
оме того, они воздействуют также на статус, суждения, влиятельность, влас
ть и авторитет. История имеет значение.


ГЛАВНЫЕ ЛИНИИ РАЗЛОМА

Как мы увидим в следующих главах, в эпоху искусственной интеллектуально
й промышленности капитализму будут нужны долговременные общественные
инвестиции в научные исследования и разработки, в образование и в инфрас
труктуру. Но когда используются нормальные для капитализма способы при
нятия решений, капитализм никогда не смотрит в будущее дальше, чем на вос
емь-десять лет, а чаще, всего Ц на три четыре года. Проблема ставится прос
то. Капитализм остро нуждается в том, чего он, по своей внутренней логике,
не обязан делать.
В некоторой степени это было верно всегда, но эта проблема осложнилась и
з-за окончания «холодной войны», идеологии радикального индивидуализм
а и эпохи бюджетных дефицитов, когда правительства не в силах делать дол
говременные инвестиции. В капиталистическом обществе, эпохи искусстве
нной интеллектуальной промышленности подлинная роль правительства со
стоит именно в том, что оно должно представлять настоящем интересы будущ
его; но нынешние правительства действуют как раз наоборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152