Ц Я знаю кое-кого, кто умеет прекрасно петь, Ц сказала она. Ц Она настоящ
ая леди.
Ц Нам тут леди не нужны. Посетители их не любят. Я вам скажу кое-что. В вас е
сть то, что им нравится. Не понимаю, в чем дело... знаю только, что-то их захват
ывает. Посмотрите, как они роятся вокруг этой шарманки. Из-за чего? Из-за «Д
очери крысолова»? Не смешите меня. Итальянские мелодии? Не это! Нет. Я знаю,
что. Ради того, чтобы увидеть, как вы танцуете; вы достойны большего, чем та
нцевать на улицах. Поэтому я вам и предлагаю десять шиллингов Ц целую по
ловину фунта... и ужин, всего лишь за песенку и танец по вечерам.
Ц Не десять, Ц сказала она. Ц Это должно быть двенадцать и шесть.
Ц Ладно, ладно. Ц Он посмотрел на нее лукаво, подмигнул и похлопал себя п
о ляжке, хотя это и не было шуткой. Ц Решено. Двенадцать и шесть. И мы сделае
м этот танец с настоящими вуалями... это им понравится.
Ц Я должна буду надевать трико и тунику.
Ц Ладно, ладно. Ц Он снова подмигнул. Ц Это солидное заведение, будьте у
верены. Мы добудем костюмы, и вы будете танцевать, а? Семья есть?
Ц Да.
Ц Живете с ними?
Ц Да.
Ц Вы могли бы жить здесь, знаете ли. Вам же лучше. Не надо будет идти по ули
цам после представления.
Ц Я буду ходить по улицам после представления.
Ц С шести вечера до двух часов ночи... а потом еще ваш ужин.
Ц Хорошо. Мне начинать сегодня вечером?
Ц Нет. В понедельник. Тогда и начнем. Вы приходите сюда завтра, решим окон
чательно с танцами. Решим, что вы будете петь... ну и с нарядом. Что-то вроде р
епетиции.
Ц Только в том случае, если мне заплатите.
Ц Вам заплатят. Я заплачу вам семь шиллингов и шесть пенсов в конце этой
недели... а двенадцать и шесть начнете получать на будущей. Ну, как? После ре
петиций вас будут кормить. Вам не решает немного поправиться.
Он похлопал ее по руке, но она оттолкнула руку.
Ц О-о! Ц сказал он. Ц Осторожнее, дружок Сэмми. Веди себя пристойно.
Лилит подождала, пока он кончит смеяться и похлопывать себя по ляжке, и то
гда поднялась. Ей не терпелось вернуться в мансарду и рассказать всем, чт
о произошло, объяснить Аманде, что теперь не случится ничего страшного, е
сли она не пойдет больше к этому негодяю в лавку с сорочками. Теперь все ул
адится. Лилит разбогатеет. Она собирается стать настоящей танцовщицей, т
акой, какой она всегда страстно хотела стать.

* * *

Они прожили в Лондоне уже целый год и знали теперь все улочки не хуже боль
шинства его обитателей; они знали, где можно было выгодно что-то купить на
рынках, как постоять за себя на улице; они посетили Креморн-парк, отведал
и устриц в устричном ресторанчике и сервелат и рубленую печенку с лотка.
Они больше не ужасались при виде кладбищ у церквей, где среди костей у раз
вороченных старых могил копошились крысы; они воспринимали Лондон так, к
ак будто прожили здесь всю свою жизнь.
Аманда поняла, что она не такая уж неумеха, как сперва решила. Она так и не п
ошла в лавку с сорочками, но Дженни приносила ей работу на дом, и она научи
лась не только хорошо пришивать пуговицы, но и шить сама сорочки. Это была
трудная работа, и к концу дня Аманда бывала совершенно обессиленной, но е
е не обескураживало то, что зарабатывала она при этом совсем мало. Девушк
а побледнела от затворничества в доме, волосы ее утратили тот блеск, кото
рый имели по ее приезде в Лондон, вокруг глаз часто лежали тени, но она был
а гораздо счастливее, чем некогда в Корнуолле. Аманда чувствовала себя н
езависимой Ц на еду, по крайней мере, она себе зарабатывала; она не знала,
что станет с ней в жизни дальше, да и не задумывалась об этом. Ей было уже се
мнадцать лет, и она не раз говорила себе, что если даже для нее свобода Ц э
то шитье сорочек в течение долгих часов до того, что болели пальцы, глаза и
ломило спину, и она изнемогала, Ц то чувство свободы того стоило.
Менее счастливым в их компании оказался Уильям, считавший себя неприспо
собленным к жизни. Ему не хватало решительности Лилит, способности Аманд
ы оценить преимущества их нынешнего положения в сравнении с тем, что мог
ло их ждать в жизни дома, не хватало простого оптимизма Наполеона. Уильям
был озабочен тяжелой жизнью бедняков и угнетенных, но никто не хотел слы
шать об этих мучивших его вопросах, люди хотели смеяться.
Лилит, бывало, принималась танцевать по мансарде, изображая посетителей
ресторанчика Марпита Ц городских дам, выискивающих клиентов, или щегол
ей и сердцеедов. Уильям говорил себе, что ему отвратительна жизнь, котору
ю ведет Лилит, но на самом деле он слегка завидовал ей, потому что Лилит за
няла положение опекуна всей их группы, положение, которое должен был зан
ять он.
Даже Наполеон был счастлив. Бедный, простодушный Наполеон, выходивший ка
ждое утро из дому с единственной надеждой в душе Ц встретить джентльмен
а, который дал бы ему шиллинг!
Уильяма удивляло, что Аманду так изменили условия этой жизни. Пропал ее ц
ветущий вид, она стала походить на нежную бледную примулу, ее волосы прио
брели вид тусклого золота. Он любил Аманду, и это главным образом ради нее
он хотел быть человеком с положением, положение в обществе занимало его
больше, чем богатство. Ему недавно исполнилось семнадцать лет, и он с труд
ом разбирался в собственных мыслях. Он не мог себе признаться, что его то п
риводило в бешенство, то подавляло его собственное положение; ему хотело
сь быть благородным, поэтому он говорил себе, что его заботит судьба всех
бедняков и что его чувство неудовлетворенности не имеет ничего общего с
его собственным бедственным положением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134