Но я думаю, что для тебя, для тебя и для тебя их приход не имеет никакого зна
чения. Потому что тот, кто предан Господу, живущему во веки веков, никогда
не сможет отступиться от Него, который был всегда и всегда пребудет. Есть
всего один день, день Воскресения; и для вас, известных Ему или избранных б
ыть Его слугами, не имеет значения, когда наступит этот день и этот час. Вс
е, кто не такие, как вы, это те, кого Он отторгнет в этот решающий час. Но вам, п
ребывающим среди тех, кто не будет отторгнут, нет нужды вопрошать: «Когда
придет тот час и наступит тот момент, в который я должен буду засвидетель
ствовать преданность моему Господу?» Ибо всех, кто служит Ему, призовут д
ля такого свидетельства, и когда это случится, не имеет значения.
Последовала долгая пауза, так что Хэл сначала подумал, что Иаков все сказ
ал и сейчас отойдет от аналоя и спустится вниз. Но он продолжал:
Ц Не имеет значения и то, какую форму примет твое свидетельство. И особен
но заблуждается тот, кто надеется представить свое свидетельство легко,
и тот, кто мечтает предстать перед Всевышним в ореоле мученика. Важна не ф
орма представления свидетельства, а само свидетельство.
Помни, когда оно от тебя потребуется Ц ночью или днем, от бодрствующего и
ли спящего, находящегося в уединении или среди толпы, Ц важным будет тол
ько одно, а именно: сможешь ты его представить или нет. Ибо тот, кто есть час
ть Живого Бога, не может не суметь поднять в тот момент знамя своей веры; т
от же, кто не есть, не найдет сил сделать это.
По рядам слушателей пронесся вздох, такой тихий, что Хэл едва уловил его.

Ц Все, кто не с Господом, обречены. Но те, кто свидетельствует свою предан
ность Ему, делают это не только в надежде на вечную жизнь. Ибо твой долг пе
ред Ним и деяниями Его лежит вне тебя. Представь себе, что Господь пришел к
тебе прежде, чем для тебя наступил момент засвидетельствовать свою пред
анность Ему, и сказал: «Ты воин мой и слуга. Но мои деяния требуют, чтобы ты б
ыл отторгнут вместе с теми, кто не признает меня». И только если ты истинны
й поборник веры, ты сумеешь тогда ответить ему правильно: «Если такова во
ля Твоя, Господи, да сбудется она и да будет так. Ибо дать мне засвидетельс
твовать мою преданность Тебе Ц это все, о чем я прошу…»
Последнее предложение Иаков произнес почти шепотом, но этот шепот долет
ел до самой дальней стены во дворе.
Ц «Ибо Ты, Господь мой, был со мной все мои дни и будешь со мной всегда, и то
го, что есть Ты, у меня не сможет отнять никто…» Ц И снова его голос понизи
лся до хриплого, еле слышного и вместе с тем проникновенного шепота:
Ц «… даже Ты, мой Боже. Ибо как Ты есть во мне, так и я есть в Тебе во веки век
ов, вне времени и пространства; ибо Ты был прежде этих вещей и будешь после
них; и оставаясь с Тобой, люди не могут быть истреблены, но будут пребыват
ь в вечном бессмертии».
Иаков закончил последнюю фразу так спокойно и так естественно, что не то
лько Хэл, но и все остальные, слушавшие его, оказались неподготовленными
к тому, что он закончил проповедь. И только когда он отошел от аналоя и, спу
стившись вниз, возвратился на прежнее место в первых рядах собравшихся,
они поняли, что это все. Годлан вышел вперед, поднялся к аналою и повернулс
я лицом к стоящим перед ним людям.
Ц Мы споем «Солдат, не спрашивай», Ц сказал он. Они запели без аккомпане
мента, но с тем гармоничным слиянием голосов, которое характерно для люд
ей, привыкших петь сообща. Хэл пел вместе со всеми эту песню, когда-то служ
ившую гимном квакерским наемникам, отправлявшимся воевать на другие пл
анеты. Он услышал ее от Авдия и выучил так давно, что уже не помнил той поры,
когда не знал ее.

Солдат, не спрашивай себя,

Что, как и почему.
Коль знамя в бой ведет тебя,
Шагай вослед ему!

Когда песня была допета, Годлан спустился с возвышения вниз. Вечерняя сл
ужба закончилась. Померкнувший дневной свет превратил небо над ними из я
рко-голубого в темно-синее, но появиться на нем сверкающим искоркам звез
д время еще не пришло.
Ц Идемте со мной, Ц обратился Годлан к Иакову. Он провел своих гостей об
ратно в дом и предложил пройти в столовую, где усадил их на почетные места
во главе длинного обеденного стола. Сам он занял один из двух стульев зде
сь же, в его торце. Второй, стул оставался пустым.
Ц Моя жена, Миа, Ц сказал Годлан, обращаясь к сидящему рядом с ним по прав
ую руку Иакову и жестом указывая на пустой стул, словно представлял ему п
ризрак.
Ц Пусть всегда хранит ее Господь, Ц произнес Иаков.
Ц В Его руках, Ц отозвался Годлан. Ц Прошло шестнадцать лет со времени
ее кончины. Этот большой дом, где мы все собрались, построен по ее плану.
Иаков молча кивнул.
Ц Ты не женат? Ц спросил Годлан.
Ц Мы с моей женой прожили с Божьего благословения два года и пять дней,
Ц ответил Иаков. Ц Потом ее убили милиционеры.
Годлан растерянно посмотрел на него и заморгал глазами.
Ц Какой ужас!
Ц Так распорядился Господь.
Вдруг Годлан резко обернулся к открытой двери, находящейся за его спиной
, в дальнем конце комнаты, откуда доносились звуки и запахи, характерные д
ля кухни.
Ц Ну, идите сюда! Живее, живее! Ц крикнул он. После этих слов в столовую гу
рьбой вошли взрослые члены семьи; одни уселись за стол, заняв все пустова
вшие до этого стулья, в то время как другие внесли подносы, заполненные ра
знообразными кушаньями.
Угощение было отменным. Хэл насчитал более пятнадцати различных блюд. По
сравнению с тем, как их принимали и кормили на других семейных фермах, с т
ех пор как они спустились с гор, это напоминало настоящий банкет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160