В расстройстве
он устремил свои мысли в самые удаленные уголки подсознания со всей ярос
тью человека, бегущего по пустынным коридорам, неистово колотящего кула
ками в одну запертую дверь за другой и нигде не получающего никакого отв
ета. Но он все-таки сумел проникнуть за одну из таких дверей и внезапно оч
утился перед преградой, существование которой явилось для него полной н
еожиданностью.
Его воображение представило ему массивную круглую металлическую дверь
, подобную тем, что устанавливают в сейфах. Это было искусственной прегра
дой, и ему стало совершенно ясно, что ее воздвиг некто, гораздо более могущ
ественный, чем его теперешнее «я», и поэтому следовало оставить всякие н
адежды прорваться сквозь нее силой. Она стояла на его пути и словно самим
своим существованием непреклонно заявляла ему: «Я откроюсь только тогд
а, когда тебе уже станет ненужным то, что я скрываю».
Сам этот факт означал поражение. Но наличие этой преграды служило доказа
тельством, по крайней мере, того, что он представляет собой Ц и всегда пре
дставлял Ц нечто большее, чем то, что было доступно пониманию его сознан
ия. А еще оно означало, что открывшаяся дверь дала ему доступ всего лишь ту
да, куда его прежнее «я» однажды уже проникало и обнаружило там тупик. Так
им приемом его наталкивали на поиски какого-то иного пути к той цели, кото
рой оба этих «я» стремились достичь; и новые возможности для поиска иных
путей к этой цели лежали теперь в том озарении, которое только что пришло
к нему здесь, в этой камере.
Хэл снова вернулся к осознанию того, что находится в камере, к своему терз
аемому болезнью телу. Но, обретя теперь новую свободу воли и мысли, он прис
тупил к созданию тех особых умственных инструментов, о которых уже размы
шлял раньше, когда ему пришло в голову, каким образом сознание может верн
уться в прошлое и открыть доступ не только к хранящейся в нем информации,
но и к возможностям подсознания. Несмотря на продолжающиеся трудности с
дыханием, он принялся за сочинение стихов.

АРМАГЕДДОН

Ля, это только олени: инстинк
ты, копыта, рога,
Бедняги пугливо толкутся в снегу среди сосен нарядных,
Поставленных будто печати на зимнем листе
Белоснежном;
И, сути не понимая, смотрят за черную тропку,
Которую кто-то проворно между холмами проторил,
Где длинной цепочкой люди застыли в алеющих шапках.

Название и строки стихотворения горели перед его мысленным взором, подо
бно стихотворению о рыцаре, созданному на Абсолютной Энциклопедии. И пот
ом то, что он открыл для себя в этой поэтической форме, превратилось в непр
еодолимую внутреннюю силу, влекущую его вперед, прочь от Энциклопедии, н
австречу годам, проведенным на Коби, и к теперешнему моменту озарения. Се
йчас же эти последние стихи вызвали в его воображении образ рукотворног
о катаклизма, к которому человечество устремилось, словно пьяный челове
к, выпивший слишком много, чтобы представить себе последствия того, что о
н творит.
Конечно. Армагеддон-Рагнарек, как бы его ни называли, в конце концов грози
л стать уделом всех. Он захватит всех людей, как лавина, несущаяся по горно
му склону, стремительно набирая скорость; и теперь уже не осталось никог
о, кто не ощущал бы его приближения.
О нем откровенно и напрямую говорил ему Там Олин. Хэл помнил, что и Сост, в к
оридорах-туннелях на Коби, также упоминал о нем. Хилари беседовал о нем с
Джейсоном, когда вез его и Хэла на встречу с Рух и ее партизанами… И вот со
всем недавно, несколько часов тому назад, Барбедж произнес это же слово
Ц Армагеддон Ц здесь, в этой самой камере.
Армагеддон, последняя битва. Его тень бременем давила на всех людей, в том
числе и на тех из них, кто не только не имел понятия о смысле этого слова, но
даже никогда его не слышал. Теперь Хэлу стало совершенно очевидно, что ка
ждый из них поодиночке уже смог почувствовать его приближение Ц ведь дв
ери и птицы при безоблачном голубом небе способны почувствовать надвиг
ающуюся грозу. Собираются огромные силы, готовые вступить в жестокую схв
атку.
В далекое доисторическое прошлое уходят корни этого противостояния. Те
перь, когда у Хэла открылись глаза на его существование, ему стало ясно, ка
ким образом развитие исторической обстановки за последние несколько с
от лет привело к тому, что неотвратимое приближение решающего часа этого
противостояния просто оказалось на короткое время задержанным, и как вм
есте с тем оно, это развитие, готовило место действия для последней ярост
ной битвы.
Все это в аллегорической форме вошло в содержание только что сложенного
им стихотворения. Охотниками могли быть только Иные, озабоченные исключ
ительно лишь короткими мгновениями своей мирской жизни. Олени Ц это огр
омные массы людей, подобных Состу и Хилари, гонимые теперь непонятными и
м силами за черту, являющуюся границей зоны безопасности, прямо в руки ох
отников. И наконец, в стихах присутствуют и те, кто находится как бы в стор
оне и видит ситуацию такой, какая она есть, обладая преимуществом или чит
ателя стихов, или созерцателя нарисованной в них картины. Это те, кто уже п
онимает, что должно произойти, и кто уже посвятил себя тому, чтобы предотв
ратить надвигающуюся катастрофу. Такие как Уолтер, Малахия и Авдий, как Т
ам, Рух и Дитя Господа. Такие как…
Внезапно свет в камере и в просматривающейся из нее небольшой части кори
дора померк настолько, что стало почти совсем темно. Через несколько сек
унд все вокруг задрожало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160