С одной стороны, Дух и благодать Ц это действие в человеке Бога, Бож
ественных сил, с другой Ц духовное естество человека. Именно Дух и благо
дать переделывают ветхую природу человека, выступая и как религиозное н
ачало, и как эзотерическое.
«Что же это за дух? Ц спрашивает Феофан. Ц Это та сила, котору
ю вдохнул Бог в лицо человека, завершая сотворение его… Дух как сила, от Бо
га исходящая, ведает Бога, ищет Бога и в Нем одном находит покой… Пришедши
в возраст и видя в себе добрые стороны, мы нередко тщеславимся тем, или дру
гие Ц нами, приписывая то себе самим; между тем как все доброе, что есть в н
ас, надо относить к благодати Божией, которая и все естественное в нас пер
еделывает, и многое дает прямо от себя».
Кроме связки теоретической через идеи Духа и благодати оба типа сознани
я соединяются за счет принципа параллелизма божественных действий эзо
терическим. Например, молитва Ц это, с одной стороны, действие религиозн
ое (обращение человека к Богу и помощь Бога человеку), с другой Ц эзотерич
еское (перевод сознания через порог, отделяющий этот мир от мира эзотери
ческого, духовного).
Итак, в «Письмах» Феофана органически сочетаются религиозные, эзотерич
еские и даже научные построения. Но ведь цели и основания религии, науки и
эзотеризма вроде бы различны. Ученый стремится адекватно описать дейст
вительность, исходя из некоторой общезначимой практики. Например, в Анти
чности Ц это практика рассуждений по поводу реальных предметов, природ
ных явлений, поступков людей. В Новое время добавляется инженерная практ
ика; во второй половине XIX столетия Ц гуманитарная. Напротив, религия и эз
отеризм Ц это поиск путей спасения, причем первая опирается на коллекти
вный, соборный опыт жизни, а вторая Ц на индивидуальный.
Для человека верующего или эзотерика познание Ц всего лишь средство дл
я спасения, а само спасение понимается так, чтобы обеспечить реализацию
его ценностей, мироощущения, устремлений. В этом смысле Бог и эзотеричес
кая реальность есть инобытие религиозной и эзотерической личности. Для
ученого же его онтология (например, природа или космос) есть только объек
тивация его научных методов и знаний. Подобная объективация, по сути, не з
атрагивает его личности, поэтому он может верить хоть и в Бога. Соответст
венно, религиозный человек может разделять научные или эзотерические п
редставления, приноравливая их к религиозным.
«Духовная ревность, Ц пишет Феофан, Ц не гонит душевной (нау
чности, художественности, житейскости, гражданственности), а только умер
яет ее и упорядочивает, направляя ее к своим видам, не позволяя ей ревнова
ть о чем-либо таком, что противно ей самой».
Другими словами, связь религиозных, эзотерических и научных построений
осуществляется не столько в мышлении (хотя и эти моменты присутствуют), с
колько в самой личности.
И действительно, Феофан с детства был приобщен к православной вере, а, сле
довательно, сформировался как личность на принципах домостроя; для него
важны отношения отеческой заботы, подчинения, страха, порядка; это был че
ловек с натуралистическим сознанием, т. е. признающий существование лишь
одной реальности, в данном случае реальности Бога, в той трактовке, котор
ую дает православная церковь. Но одновременно Феофан был человеком само
стоятельного мышления, яркой личностью, на которую большое влияние оказ
али идеи Паламы и афонские старцы. Подобная личность нередко ищет свой и
ндивидуальный путь к Богу и находит его, неосознанно для себя перемещая
акценты: с идеи Бога-личности на идею Бога-природы (т. е. идею эзотерическо
й реальности), с идеи религиозного спасения в Боге на идею пути к Богу-при
роде и аскезы (т. е. идею эзотерического спасения), с идеи сотворенной Бого
м природы на идею эзотерического мира, подчиняющегося своим собственны
м законам. Ну и конечно, Феофан был образованнейший человек, живо интерес
овавшийся современной ему наукой (психологией, физикой, космогонией), чт
о не могло не сказаться на его представлениях.
Думаю, проанализированная работа Феофана Затворника заставляет серьез
но пересмотреть наши привычные представления о различиях: и взаимосвяз
ях разных форм сознания и мышления. Хотя они различаются по своей логике
и основаниям, тем не менее могут уживаться (сосуществовать) в личности ре
лигиозного мыслителя, эзотерика или ученого, при этом рождаются новые си
нтетические представления, обогащающие каждую форму сознания и Ц боле
е широко Ц религиозное, эзотерическое и даже научное мироощущения.
Вообще совмещение в личности разнородных начал, противоречивых с точки
зрения логики, не такая уж редкость. Анализируя, например, творчество Гал
илея, я показал, что он, как и многие другие крупные гуманисты эпохи Возрож
дения (об этом, кстати, писал Л. Баткин), соединял в своей личности несоедин
имое. Так, Галилей, с одной стороны, интересовался техникой, с другой Ц бы
л большой поклонник теоретического мышления по образу Архимеда. С одной
стороны, он сочувствует платонизму и отвергает Аристотеля, с другой (где
это необходимо) Ц пользуется аристотелевскими взглядами и логикой. С од
ной стороны, он был упрям и шел до конца в отстаивании своих идей, с другой
Ц не менее часто прибегал к компромиссу. Поставив задачу понять секрет
творчества и гения Галилея, я пришел к выводу, что вся тайна Ц в совпадени
и особенностей личности Галилея с запросами времени, т. е. в совпадении ли
чности и культуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143