Это понятно, ве
дь идея Бога для Павла была не только тайной, но и оказалась отвечающей мн
огим его устремлениям. Действительно, Бог не только создал природу, но и п
ребывает в ней как живое начало, Бог олицетворял любимую Павлом семью (От
ец, Сын, Богоматерь), но не узко, а напротив, вселенски, размыкая тесный мир Ф
лоренских, Бог вносил единство и смысл в хаос жизни и много чего еще.
Однако и старая реальность никуда не ушла, и Павел оказался буквально ра
спятым на «кресте» своих противоречивых устремлений Ц к Богу и к науке.
К середине 1920-х гг. Павел Флоренский пишет об этом так: «Это была характерн
ая болезнь всей новой мысли, всего Возрождения; теперь, задним числом, я мо
гу определить ее как разобщенность человечности и научности. Бесчелове
чная научная мысль Ц с одной стороны, бессмысленная человечность Ц с д
ругой… Во мне эти две стихии столкнулись с особой силою , пото
му что возрожденческая научность была не внешним придатком и не оперени
ем, а второю натурою , и ее истинный смысл я понимал не потому, ч
то научился от кого-то, а знал непосредственно, как свои собственны
е желания . Но этому пониманию противостоял не менее сильный опыт, в
озрожденческие замыслы в корне их отрицающий»[218].
Однако новая реальность (опыт) еще была достаточно непонятной и противор
ечивой: что значит Бог в трех лицах, как он воплотился в человеке, что знач
ит воскресение из мертвых, где теперь искать новую семью и прочие животр
епещущие вопросы, на которые ответ могли дать только Священное Писание,
святоотеческая литература, жизненный опыт и собственная мысль. Поступа
я в Московский университет, Павел уже знал истину (подлинную реальность),
но он в ней пока не укрепился, не прожил ее мышлением, а иначе он не мог прин
ять ни христианство, ни веру. Требовалась большая творческая работа по м
ыслительному и душевному освоению не только реальности Бога, но и разреш
ению всех противоречий, связанных с принятием христианской веры. А пока
Павел идет учиться на физико-математический факультет, читает отцов Цер
кви, думает.
Судя уже по работе «Столп и утверждение истины», проходя свои университе
ты (Московский университет и духовную семинарию), Павел нащупывает и осн
овные идеи нового мировоззрения и находит для себя новую семью Ц правос
лавную церковь. Последнее вполне понятно. В то время выбор был невелик: ил
и идти в революцию, что для Павла было неестественным, или спасаться на пу
тях веры и эзотеризма, что и делали многие интеллектуалы (философы, учены
е, художники). Отчасти под влиянием философии православная церковь переж
ивала в то время не только кризис, но и обновление, поэтому Павел вполне мо
г найти здесь свою новую семью.
Сложнее обстояло с выработкой нового мировоззрения: Павел не мог просто
принять христианское учение, не согласовав его со своей «второй натурой
», т. е. научным мировоззрением. А чтобы это сделать, нужно было переосмысл
ить и первое, и второе. Вот здесь и помог Гёте с его необычным пониманием п
ознания. Как отмечалось, художественно ориентированное познание позво
ляет не просто рационально осмыслить материал, но и создать реальность д
ля познающего, мир, где бы ему самому было место. Можно сообразить, что так
ая задача относится к ведению философии и эзотеризма. И философ, и эзотер
ик, но, конечно, по-разному открывают (а, по сути, конституируют) миры, котор
ые валентны их личности и одновременно отвечают на вызовы времени. Отсюд
а понятен дрейф Флоренского не только в православную философию, но и «пр
авославный эзотеризм» (что, однако, не равносильно впадению в ереси).
Чтобы конкретно реализовать доктрину художественно ориентированного
познания, переосмыслив на этой основе Бога и науку, Флоренскому пришлось
не только в гетевско-средневековом духе переопределить познание, но и с
оздать новый дискурс, сочетающий в себе элементы научного, философского
, эзотерического и религиозного мышления. Действительно, с одной стороны
, он постоянно прибегает к философии, логике, сравнительному языкознанию
, культурологии, психологии, с другой Ц к интуиции, религиозному и личном
у опыту, свидетельствам отцов христианской церкви и Священному Писанию.
Познание Павел задает двояко: как «вхождение познаваемого в познающее»,
«реальное единение познающего и познаваемого» и как «пресуществление
человека через обожение его, через стяжания любви, как Божественной сущн
ости»[219]. «Итак, познание, Ц пишет он, Ц не есть захват мертвого объекта хи
щным гносеологическим субъектом, а живое нравственное общение
личностей, из которой каждая для каждой служит и объектом и субъект
ом»[220]. Приходят к такому познанию, следуя формуле Ц «верю, преодолевая до
воды рассудка, затем познаю, во что я верю, в конце познания мое знание и ве
ра сливаются в одно целое»[221].
Почему все это не эклектика, может спросить читатель? Для кого-то возможн
о, это эклектика, но для многих, в том числе для меня, нет. Дело в том, что все у
казанные элементы разных видов мышления Флоренский соединяет со смысл
ом, решая определенные интеллектуальные и духовные задачи, кроме того та
к, что «места соединений» понятийно обустраиваются. Например, задавая св
ое понимание личности, Павел использует как философские и семиотически
е, так и богословские представления (личность Ц это самоопределение чел
овека и символ, а не понятие, но также свобода и духовность от Бога). При это
м все эти характеристики личности в построении Флоренского не противор
ечат друг другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143