Он хотел одного Ц побороть сонливость и не видеть кошмаров. Ц Зря я не п
ослушал Морэма.
Эти слова пробудили воспоминания столь же живые и цепкие, как и сны. Впроч
ем, он сам невольно держался за них, ибо это было легче, чем вновь и вновь со
зерцать гибель Хэмако.
Когда Высокий Лорд Морэм попытался вызвать Ковенанта в Страну на послед
нюю битву с Лордом Фоулом, Ковенант воспротивился этому призыву. В то сам
ое время в его собственном мире одну маленькую девочку укусила гремучая
змея, и несчастная малышка нуждалась в его помощи. Чтобы помочь ей, он отка
зал Морэму и Стране.
Ц Я отпускаю тебя, Неверящий, Ц сказал тогда Морэм. Ц Ты отворачиваешьс
я от нас ради спасения жительницы твоего мира, но это не освободит тебя от
воспоминаний. А потому, даже если нас поглотит тьма, красота Земли все же с
охранится, ибо ты будешь помнить ее всегда. А сейчас Ц ступай с миром.
Ц Мне многое следовало понять, Ц продолжал Ковенант, обращаясь к холод
ным звездам. Ц Я не должен был отказывать Морскому Мечтателю в кааморе. И
должен был найти какой-то способ спасти Хэмако. Забыть о риске и найти. От
пуская меня, Морэм в свое время пошел на страшный риск. Но судьба всего, чт
о заслуживает спасения, не должна зависеть от такого рода решений...
Ковенант не винил себя Ц он всего-навсего стремился отогнать кошмары. Н
о он был не более чем человеком, смертельно усталым, и, лишь кутаясь в одея
ло, мог сохранить хоть какое-то тепло. В конце концов, сны вернулись.
Видение приносящего себя в жертву Хэмако преследовало Ковенанта до сам
ого восхода солнца. А открыв глаза, он неожиданно обнаружил, что плотно за
вернут в одеяла и лежит вовсе не на санях, а прямо на утоптанном снегу. Все
его спутники находились поблизости, хотя бодрствовали лишь Кайл, Красав
чик, Вейн и Финдейл. Красавчик ворошил уголья в маленьком костре и смотре
л на пляшущие язычки пламени так, словно сердце его находилось где-то в др
угом месте.
Прямо перед ними высилась отвесная каменная стена высотой не менее двух
сотен футов. Лучи восходящего солнца окрашивали камень в тревожащий кра
сный цвет, словно напоминая о том, что за нею властвует Солнечный Яд.
Пока Ковенант спал, отряд добрался до подножия Землепровала. Все еще осо
ловелый от действия «глотка алмазов», он выбрался из одеял, прижимая оне
мевшую от боли перебинтованную руку к шраму на груди. Красавчик бросил н
а него рассеянный взгляд и вновь повернулся к костру. Впервые за много дн
ей после долгого пребывания на открытом воздухе лицо Великана не было по
крыто ледяной коркой. Хотя изо рта Ковенанта по-прежнему вырывались клу
бы пара, мороз показался ему вполне терпимым Ц видимо, в сравнении с тем,
что ждало его впереди. Тепла маленького костра было явно недостаточно, ч
тобы обрести успокоение. Ковенант, наполовину остававшийся во власти во
споминаний и сновидений, смотрел на своих спутников, но угрюмое молчание
Красавчика сулило не больше спокойствия, чем суровая невозмутимость Ка
йла.
Харучаи могли испытывать скорбь, восхищение или презрение, однако Кайл в
се свои чувства держал в себе. Да и Вейн с Финдейлом Ц каждый по-своему Ц
отрицали покой самим своим существованием. Создатели Вейна почта погол
овно истребили вейнхимов, а желтые глаза Финдейла переполняла боль из-з
а знания, поделиться которым он отказывался.
А ведь он мог рассказать ришу Хэмако о кроеле. Скорее всего, это не повлиял
о бы на судьбу Ковенанта или Хэмако. Но многие жизни можно было бы спасти.

Однако, взглянув на элохима, Ковенант отказался от намерения потребоват
ь объяснений, ибо понял: Финдейл делал и будет делать все, что способствуе
т усугублению вины Ковенанта. Дабы груз этой вины вынудил его уступить к
ольцо.
Потому он не нуждался в объяснениях Ц во всяком случае, пока. Что ему треб
овалось, так это четкое осознание сути происходящего.
Неужто она так сильна? Вот, пожалуй, единственный вопрос, который он задал
бы сейчас Обреченному.
Впрочем, Ковенант и на сей раз знал ответ. Она еще не была столь сильна, но в
озможности ее возрастали с каждым днем, словно сила принадлежала ей по п
раву рождения, сдерживало ее лишь мучительное внутреннее противоречие.
Линден попала в ловушку, оказавшись между двумя кошмарами Ц ужасом соде
янного с нею отцом и не меньшим ужасом содеянного ею с матерью. Между нена
вистью к смерти и тяготением к ней. Но она имела больше прав на обладание д
икой магией. Ибо умела видеть.
Тем временем зашевелились и остальные. Первая привстала, непроизвольно
сжимая рукоять меча: ей грезилась битва. В глазах неловко поднявшегося н
а ноги Хоннинскрю появилось что-то странное, словно он, подобно Хэмако, по
знал нечто, не веселящее, но, тем не менее, придающее сил.
Сотканный-Из-Тумана по-прежнему все еще казался несколько подавленным
и смущенным. Хотя последняя схватка с аргулехами дала ему некоторую возм
ожность хотя бы частично восстановить самоуважение.
Линден, проснувшись, выглядела так, словно половину ночи она проливала с
лезы.
Душа Ковенанта рвалась к ней, но сказать об этом он не решался Ц попросту
не знал как. В предыдущий вечер она пестовала его больную руку с рвением, к
акое вполне можно было принять за любовь. Но рьяность его самоотречения
отдалила их друг от друга. И он не мог забыть о том, что у нее больше прав на
кольцо. Равно как и о том, что его неискренность неизменно извращала все, ч
то он делал или хотел сделать.
Но и уступить Ковенант не мог. Ночные кошмары настойчиво убеждали его в н
еобходимости обретения огня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191